В Москву возвращаются дикие звери: Что об этом говорят сотрудники парков и зоологи

Очистилась ли природа города из-за карантина

С июня москвичам разрешат гулять по строгому графику, до этого все парки были закрыты два месяца из-за эпидемии коронавируса. Пока люди продолжают сидеть дома, природа живет полной жизнью: птицы активно вьют гнезда, лисята отрабатывают первые навыки ловли добычи в городских лесах, желтоголовая трясогузка охотится на червячков, а на Кожуховском пруду замечен необычный для этих мест отдыхающий баклан.

В «Мосприроде» уже допустили, что из-за продолжительного отсутствия людей городские птицы и животные в этом году будут размножаться быстрее. В Зоологическом музее МГУ считают, что новости об изменениях в природе несколько преувеличены, а польза карантина совсем неоднозначна. Разбираемся, почему Москва не успела «очиститься настолько», чтобы в нее вернулись дикие звери.

Плюс три соловья и польза для насекомых

Вода в каналах Венеции настолько очистилась, что туда вернулись лебеди и даже дельфины — к сожалению, это фейк: лебеди там и так были, а дельфинов вообще засняли в другом городе. Зато сюжет про очистившуюся природу стал одним из самых популярных карантинных мемов. При этом есть и правдивые новости: про горных козлов, которые заполонили город Лландидно в Уэльсе и скачут там по машинам и заборам, про диких кабанов, замеченных в Барселоне, или про оленей в пригороде Лондона. Даже киты стали более непринужденно вести беседы, потому что морской трафик сократился и корабли больше не шумят.

По ощущениям, животные действительно чувствуют себя свободнее без людей. И сообщения об этом доносятся и из Москвы. По словам орнитолога ВДНХ и представителя Ассоциации любителей птиц Владимира Горячева, даже временное безлюдье создало идеальные условия для обитания птиц, и в парке загнездились краснокнижные чеглоки, пустельги и желны (по-другому — черные дятлы). Помимо отсутствия людей, на гнездовании хорошо сказалось и раннее наступление весны.

Директор Зоологического музея МГУ, доктор биологических наук Михаил Калякин отметил, что пустельга и чеглок, конечно, загнездились на ВДНХ, но загнездились они там и в прошлом, и в позапрошлом, и даже в позапозапрошлом году: «Вообще, у нас люди мало внимания обращают на птиц и другую живность, а стоит только кому-то что-то написать, так сразу все выглядывают в окно и начинают удивляться».

Кто такие чеглок, желна и пустельга?

1. Чеглоки — хищники из соколиного семейства. Они в Москве довольно редки: в городе гнездится примерно 25–30 пар. Для гнездования эти птицы предпочитают светлые леса в сочетании с открытыми пространствами, поэтому им хорошо подходит парк «Останкино».

2. Пустельги обыкновенные — тоже представители соколиных. Своих гнезд они не вьют, а занимают пустующие постройки других птиц. Главная их особенность — способность к трепещущему полету: они могут зависать на месте на высоте 10–20 метров, высматривая жертву, а заметив ее, стремительно пикируют вниз и хватают добычу.

3. Еще один редкий на территории Москвы вид, который внесен в Красную книгу Москвы,  — лесная птица желна, или черный дятел— крупнейший в России. От других дятлов их отличает черное оперение и красная шапочка на голове.

В Москве обитает очень много птиц: в теплое время на территории тех же ВДНХ и «Останкино» — более 70 видов, и это не считая водоплавающих. Помимо желны, там есть еще шесть видов дятлов, ястребы тетеревятник и перепелятник, а также минимум четыре вида сов: серые и длиннохвостые неясыти, ушастые совы и даже воробьиные сычики — самые маленькие наши птицы из семейства совиных.

«Совсем недавно обсуждал в фейсбуке, что на Кожуховском пруду около проспекта Андропова появился баклан. Он мог бы появиться там и в прошлом году — пролетал мимо и сел посидеть. Но поскольку обычно берега водоемов усеяны шашлычниками и отдыхающими, а сейчас там 2,5 человека, то баклану там спокойнее и вольготнее. Это касается и многих других водоплавающих», — рассказывает Михаил Калякин.

На Кожуховском пруду у проспекта Андропова появился баклан. Он мог бы появиться там и в прошлом году — пролетал мимо и сел посидеть

Минэкологии Подмосковья предупреждало, что режим самоизоляции может способствовать тому, что хищники — бурые медведи и волки — начнут выходить за пределы своих охотничьих территорий. Причем изменения в Московской области и других регионах, где из-за режима самоизоляции запретили популярную охоту на водоплавающую и боровую дичь, действительно заметны. Обычно охотники по весне приходят в места, в ту же Виноградовскую пойму, где собирается больше всего птиц, особенно уток и гусей, и спугивают огромные стаи выстрелами. Но сейчас внезапно там стало тихо. В итоге перелетные птицы чувствуют себя спокойнее: орнитологи уже видят, что они гнездятся там, где раньше посидели бы полдня до первого выстрела.

Карантин хорошо сказался на насекомых, потому что у людей не было возможности срывать первоцветы (эфемероиды) и уносить домой в виде букетов, полагает замруководителя «Мосприроды» Вера Струкова. Цветение этих растений длится совсем недолго, но значение для экосистемы огромно. Пыльца и нектар первоцветов — практически единственная пища для насекомых ранней весной. Многие эфемероиды занесены в Красную книгу, и срывать их крайне нежелательно.

Биолог Надежда Кияткина совместно с Зоологическим музеем МГУ, а точнее — с его программой «Птицы Москвы и Подмосковья», и Союзом охраны птиц России координирует учет соловьев в московских парках уже четыре года. Учет проводят как орнитологи, так и волонтеры-бердвочеры. В 2016 году первые результаты показали, что численность соловьев в Москве за последние 10–15 лет снизилась на 30 % — в основном из-за беспокоящего их благоустройства. Они строят гнезда на земле, а стрижка травы и уборка листвы мешает их успешному размножению.

«Этой весной мы, конечно, не можем проводить большие системные учеты из-за режима самоизоляции. Но даже в тех случаях, когда волонтерам или орнитологам удалось проверить отдельные парки, результаты оказались впечатляющими. В Лефортовском парке соловьев не слышали с 2011 года — сразу после масштабной реконструкции их места обитания были утрачены. Каждый год с тех пор орнитологи проверяли парк — и соловьев не было, а в этом году туда прилетели аж три птицы. И на уровне соловья это сенсация!» — говорит Кияткина.

Учет проходит также в Устьинском и Краснокурсантском скверах, на берегу Москвы-реки в Капотне и в долине реки Сетунь. Птиц продолжат считать до конца первой недели июня, поэтому результаты наблюдений пока нельзя назвать полными. Директор Зоологического музея МГУ Михаил Калякин рассказывает, что, по косвенным сведениям, мелкие птицы стали чаще проникать в жилые районы Москвы, но все это фиксируется на грани ощущений. «Да, где-то было 15 соловьев, а станет, наверное, 17 — это изменения на кончике пера. Я живу рядом с Битцевским лесом и недавно увидел белку, которая раньше приходила только со стороны парка, а сейчас прошла еще 50 метров и обошла дом. Но, понимаете, насколько смешно из этого делать глобальные выводы?»

Ненадолго остановилось благоустройство — и это хорошо

«Многие орнитологи сидят по домам — некоторые уже докладывают, каких птиц видели с балкона или пока шли в магазин и обратно. Но дело даже не в том, что мы не можем попасть в парки и понаблюдать за тем, что там и как, а в том, что в городах, где мы когда-то потеснили природные сообщества и загнали их в парки и городские леса, людей, как теперь говорят, стало тупо меньше (в Москве это, к примеру, Измайловский парк, Битцевский лес и «Лосиный Остров». — Прим. ред.).

«Живность не пугают, и в этом смысле природа делает шаг назад и начинает занимать в городе чуть больше места, чем было до этого», — говорит Калякин. Измерить это очень сложно: специалисты и раньше не очень-то учитывали и пересчитывали число птиц и зверей в городе, а сейчас, даже если и смогут это сделать, им почти не с чем будет сравнить эти данные.

Оценить ситуацию сложно еще и потому, что процесс не завершен: только в июне-июле обычно проводят летний учет водоплавающих, смотрят, где появились выводки уток. Это, наверное, первое, что сможет дать какой-то цифровой результат, после этого можно будет сказать, что кого-то стало больше или меньше, считает Калякин. То есть если и говорить об изменениях, то они будут в основном количественными: речь не идет о том, что лоси выйдут на Красную площадь, а кабаны начнут копаться в Александровском саду. До этого, конечно, не дойдет.

Речь не идет о том, что лоси выйдут на Красную площадь, а кабаны начнут копаться в Александровском саду

Териолог и старший научный сотрудник Зоологического музея МГУ Сергей Крускоп говорит, что вороны, голуби, скворцы, синицы и воробьи, скорее всего, живут как и раньше. «Полагаю, что экологи и специалисты по городской фауне сейчас не видят животных и находятся в положении „диван — кухня — магазин — диван“. Разве что у кого-то с балкона вид получше. Не представляю, кто мог бы рассказать про какие-то изменения, не прибегая к полету ничем не подкрепленной фантазии. Хотя уже есть мнения, что птицы почувствовали себя вольготнее — вроде как их меньше пугают. Особенно в закрытых парках — ну, там, где пока ничего не строят и не перекладывают покрытие на аллеях», — замечает ученый.

Крускоп полагает, что инерция в поведении животных достаточно велика, а горожане не просидят в карантине настолько долго, чтобы фауна всерьез это заметила. В лучшем случае для животных это будет передышкой. Многие птицы и некоторые млекопитающие, обитающие в парках Москвы, уже лояльны к людям и, если целенаправленно их не беспокоить, прекрасно с ними уживаются, неважно, на самоизоляции человек или нет. А вот что животным точно вредит, по мнению ученого, так это неумелые и непродуманные проекты благоустройства.

Уже создалось такое популярное ощущение, что мир стал лучше без людей, которые сидят взаперти, и природа наконец-то вздохнула. Это как будто приятно и хорошо, но стоит помнить, что все это временно, говорит Калякин. «Все ЖКХ-работы возобновят в полной мере, а среди них есть отвратительные практики, которые негативно влияют не только на птиц, но и в целом на биоразнообразие города. Здорово, когда никто ничего не косит и не рубит, но беда в том, что на самом деле все равно косят и рубят, а мы толком не знаем, что происходит в парках — оттуда даже в обычное время доносятся тревожные вести о рубках».

Биолог напомнил про Братеевскую пойму, где в апреле, несмотря на действующий запрет на строительство из-за эпидемии, рабочие пересекли границу заказника и засыпали колонию чаек, одну из последних в Москве, прямо в сезон их гнездования.

Что происходит в парках

За парками продолжает следить часть сотрудников. Они наблюдают за поведением животных каждый день, кормят их по необходимости. Так, в парке Горького много грызунов — больше 200 белок: с самого начала периода самоизоляции их кормушки пополняют фундуком, грецкими и кедровыми орехами. Кормят и двух огарей, обитающих на озере парка «Ходынское поле». В том же парке Горького проживают фазаны, гуси, лебеди, павлины и кролики, за которыми нужно ухаживать.

«С этим коронавирусом птицам в „Сокольниках“ гораздо комфортнее размножаться. Начали замечать сов-ушастиков, серых неясытей, ястребов-перепелятников, канюков, осоедов. По ощущениям, птиц больше. Но когда люди вернутся и они почувствуют из-за этого беспокойство, просто улетят в дальние подмосковные леса. Мы продолжаем работать в приюте для хищных птиц, которых нужно кормить и заниматься ими, еще отслеживаем миграцию, но радикальных изменений пока не видим», — рассказывает директор «Орнитария» Вадим Мишин.

Сейчас белки непринужденно прыгают по аллеям и ищут на земле еду. В парке «Митино» охранники заметили зайца, который прогуливался по беговым дорожкам, и даже осмелевших бобров у пруда. В «Царицыно», парке Горького, парках «Красная Пресня» и «Фили», а также в Лианозовском и Бабушкинском из воды чаще выходят утки и свободно гуляют, отметили в «Мосгорпарке». В усадьбе Воронцово они и вовсе почувствовали себя хозяевами: бродят не только у прудов, как это было раньше, но заходят в центральную часть — прямо у усадьбы.

В «Мосприроде» уже предположили, что этот год будет очень успешным для выведения потомства у птиц и других животных. Но замруководителя организации Вера Струкова заметила, что радикально их жизнь не поменялась, особенно на охраняемых территориях, где и так созданы естественные условия, которые позволяют обитателям чувствовать себя комфортно в любое время года. Однако этой весной на пролете заметили редких для Москвы водоплавающих: лысуху, широконоску, шилохвость, красноголового нырка и свиязь. Их видели на водоемах, где раньше они либо не встречались, либо отмечались крайне редко.

Кто такие широконоска, водяная курочка и лысуха?

1. Широконоска — утка с большим клювом, от которого и получила свое название.

2. Лысуха — птица с черной окраской и белой отметиной на лбу и таким же клювом.

3. Камышница, или водяная курочка, — птица черно-бурой окраски с красным клювом с желтым кончиком и красной бляшкой над ним.

По данным «Мосприроды», камышница в последние годы гнездилась в природно-исторических парках «Кузьминки-Люблино», «Москворецкий», «Косинский», «Останкино». А вот широконоска и лысуха почти не гнездились в Москве. Этим птицам требуются большие водоемы с естественными берегами, заросшими тростником и рогозом, камышовыми островками на воде и отсутствием беспокойства от людей — и с последним им в этом году повезло.

У ситуации есть обратная сторона, считает Струкова: «Природные парки — привычная среда обитания диких животных, но за время карантина они могут потерять бдительность и почувствовать себя в безопасности даже там, где обычно довольно людно и шумно. После отмены режима самоизоляции птицы, которые выбрали для гнездования участки рядом с детскими и спортивными площадками, могут бросить гнезда даже с полной кладкой. Когда у людей появится возможность посещать парки, мы надеемся, что в первые дни они будут вести себя тише обычного и проявлять уважение к природе. Животные довольно быстро освоятся и снова станут осторожнее». А вот Крускоп не очень согласен с этим: если какие-то птицы по окончании карантина и бросят, испугавшись, кладку, то это будет вторая кладка, а то и третья, так что на состояние популяции это серьезно не повлияет.

Если говорить не только про Москву, то у якобы умильной картинки про животных, заполоняющих города, в принципе есть неприятная и даже тревожная сторона, говорит Михаил Калякин.

«Когда, например, в деревню в Непале приходят обезьянки и обследуют помойку, это означает, что в это время жители этой деревни начали больше голодать и больше этих обезьянок уничтожать. Известно, что браконьерство больше развито там, где население беднее, и мировой экономический кризис, ударивший именно по бедным слоям населения, может тем самым ударить и по живой природе. И, конечно, тревожно от сообщений про танкеры с нефтью, которые не разгружаются, что просто статистически говорит о том, что где-то что-то может пролиться от того же шторма и нанести колоссальный вред».

Не стоит переживать за уток, которые подходят к домам

Утки привыкли, что их кормят в определенных местах, которые долго были недоступны для людей. Были отдельные сообщения, что они выходили к домам, то есть гораздо дальше, чем обычно: некоторым кажется, что они требуют срочно их покормить. Так, жители Щелкова наблюдали, как кряквы направились к газону у жилого дома, перейдя через проезжую часть. Рядом с ручьем, где кряквы в небольшом количестве скапливаются ежегодно, есть детская площадка. Ее посетители раньше кормили птиц. Сейчас, когда людей на площадке нет, кряквы не получают корма и следуют к домам.

Калякин думает, что это единичные случаи: в это время утки выходят на сушу, чтобы искать места для гнезд. Но когда людей меньше, им и правда может казаться, что строить они их могут повсюду. Струкова тоже не советует переживать: «Появление уток весной на городских улицах — обычное явление, но в этом году оно просто более выражено».

Еще один положительный момент карантина в том, что горожане на время прекратили подкармливать уток и других диких птиц. В «Мосприроде» уже давно агитируют не делать этого в теплое время года. Они могут прокормиться сами, а излишки корма пагубно сказываются на жизни и здоровье пернатых. «Подкормка птиц может повлечь их стремительное размножение, что повышает риск возникновения эпидемий среди животных и людей», — предупреждает департамент природопользования. Из-за избытка корма определенное место может показаться им подходящим для строительства гнезд, но беспозвоночных, необходимых для выкармливания потомства, там может быть недостаточно, а в период вскармливания птенцам нужна естественная и разнообразная пища.

«Что может произойти в парках, так это откочевка к их периферии тех видов, которые в значительной степени кормятся за счет человека: на кормушках, возле ларьков с едой. Но сейчас весна, переходящая в лето, все цветет и плодоносит, так что природных кормов в парках достаточно. Воробьи, скворцы, серые крысы, полевые мыши, белки и иже с ними с голоду не умрут определенно, а, наоборот, без крошек от сладких булочек и кусочков хот-догов только здоровее будут», — подтверждает Крускоп. В любом случае ограничения из-за коронавируса начинают постепенно снимать, и скоро люди и животные заживут как прежде.

Фотографии: обложка, 5 — Dmitrijs Mihejevs — stock.adobe.com, 1 — Erni — stock.adobe.com, 2 — donyanedomam — stock.adobe.com, 3 — Jesus — stock.adobe.com, 4 — Vlasto Opatovsky — stock.adobe.com, 6 — Jillian — stock.adobe.com, 7 — peter schaefer/EyeEm — stock.adobe.com, 8 — Мосгорпарк, 9 — ihorhvozdetskiy — stock.adobe.com, 10 — tera — stock.adobe.com, 11 — Steve Byland — stock.adobe.com