Сургутский врач-инфекционист рассказал, каково это месяц не обнимать самых близких

Сургутские инфекционисты изолировались от своих семей. Они больше не встречаются после работы с родителями, супругами и детьми. На время пандемии врачи переехали в гостиницу и будут жить там до тех пор, пока напрямую работают с зараженными коронавирусом. Со своим чемоданом на вахту с неизвестными сроками уехал и инфекционист Сургутской окружной клинической больницы Артур Худайбердин. Дома — всего-то в нескольких минутах езды от рабочего места — жена и двое детей, домашние борщи. Но с начала мая медик видит родных только по скайпу.

В «грязной» зоне

Журналист «СТ» смог дозвониться до Артура сразу после полуторасуточной смены. Общались, конечно, по телефону, как сейчас все уже привыкли подчеркивать — бесконтактно. Редакция тоже заботится о своих журналистах и с начала пандемии перешла на дистанционный способ работы. Ну а медики — они в самой внеочередной группе риска. Поэтому Артур Худайбердин, как только появилась первая возможность, сразу переехал в гостиницу от своей семьи. На всякий пожарный. Он ведь как раз первый человек в больнице, кто встречает пациентов — инфицированных и с подозрением.

Артур работает в приемной инфекционки. Именно он «сортирует» пациентов: кого отправить на домашнее лечение, кого — на анализы, а кого — срочно госпитализировать. Он на своем посту решает много важных задач, в том числе определяет диагноз и назначает первичное лечение. Так что здесь нужен глаз-алмаз, чтобы распознать симптомы той самой китайской инфекции, наделавшей столько шуму во всем мире. Работы всегда много, потому что приезжают не только городские пациенты, но и из Сургутского района.

— Всех больных нужно осмотреть, измерить давление, проверить показания больного, назначить анализы. Обычно госпитализируют беременных, пожилых, детей, чтобы они под круглосуточным надзором находились, — объясняет Артур. — Коронавирус с первого взгляда внешне определить, конечно, однозначно нельзя. Диагноз подтверждает только тест. Соображаешь, берешь во внимание полный анамнез: и симптомы, и контакты, и территорию проживания, и возможные очаги. Важно ничего не пропустить. Еще трудно работать в защитных костюмах.

Врачи в приемном отделении трудятся в полном «обмундировании» — очки, бахилы, маски, комбезы. Все — под счет. Так что пока находишься в «грязной» зоне, ни в туалет, простите, ни попить, ни поесть. Снимать перчатки и остальную защиту нельзя вообще.

Летом еще и жарко. Для врачей эти микробо- и воздухонепроницаемые костюмы — как сауна. Лишние и нелишние килограммы теряются на раз-два. Но деваться-то, говорят, все равно некуда. Работа такая. Работают. Ночью этой работы меньше не становится. Поток пациентов, вообще, круглосуточный. И, кстати, спустя пару месяцев такой работы встречаться с коронавирусом уже не страшно.

— Для этого защитные костюмы и носим, чтобы минимизировать факты заражения. Поэтому страха уже нет перед пациентами с коронавирусом, — говорит врач. — Некоторые пациенты нелегко переносят новость, что у них подозрение на коронавирус. Приходится успокаивать, объяснять, что это за заболевание, что оно не так страшно. Потому что многие люди считают, что оно очень страшное, и они не вылечатся. Приходится одновременно быть и врачами, и психологами, чтобы пациенты не так сильно переживали, а верили, что все будет хорошо.

Месяц без семьи

О коронавирусе нынешние пациенты знают чуть ли не больше врачей — просвещают журналисты. А некоторые вычитывает различные фейки об инфекции из соцсетей и потом сеют панику. Сами инфекционисты не паникуют. Хотя к таким ситуациям в институте их все-таки не готовили. В рамках теории будущим специалистам, конечно, рассказывали, как защищать себя и помогать людям во время эпидемии. Стрессоустойчивость тренировали уже на практике. А самоизолироваться от семьи Артуру пришлось впервые.

— Раньше все мои вечера принадлежали семье — все свободное время, — признается Артур. — Очень хочется обнять детей и жену. У меня пятилетняя дочь и трехлетний сын. Они всегда меня с работы встречали, выбегали в коридор, обнимали. Сейчас говорят, что особенно скучают по мне и хотят, чтобы я побыстрее вернулся домой.

Любимого папы нет дома уже около месяца. Лилиана даже научилась читать и каждый день рассказывает, сколько слов успевает читать за минуту, а младший Тимур пока осваивает цифры. Созваниваются почти каждый вечер.

— Разговариваем про их дела. Мне интересно узнать, как дети провели время, про их день, что они делали, о чем думали, о чем мечтают. Скучаю… Но куда деваться? Все относятся к вынужденной разлуке с пониманием. Ведь это необходимый шаг, чтобы минимизировать риск заражения близких. Потому что у меня первичный контакт с инфицированными, и это может стать опасным для близких. Многие врачи хотели бы изолироваться от своей семьи и родственников, потому что у них есть пожилые родители. Не хотелось бы их заражать. Мы все переживаем за родных.

А еще у родных Артура дополнительные поводы для гордости — папу показывают по телевизору и печатают в газетах. Он впервые в жизни дает интервью. Предупреждал, что будет волноваться. Но —ничего. Самая большая мечта у этой семьи одна на всех — скорее оказаться вместе. У детей на отца уже много планов: чтобы почитал им сказки, погулял, поиграл в настолки. Да просто облепить папку — и пусть катает на себе.

— Мечтаю обнять, наконец-то, в живую детей и жену, как любой нормальный отец и муж. Мечтаю провести с ними вечер в спокойной атмосфере.  

Но запрещен любой контакт с родственниками. Даже котлеты домашние от жены передать нельзя. Так что приходится жить на всем казенном. А развлекать себя в свободное время, хотя его почти нет, книгами. Артур читает запоем. Добрался до многотомника Толкиена. Книги в гостинице тоже, кстати, в электронном варианте.

— В депрессию впадать некогда, — улыбается Артур. — Поднимаю настроение книгами и учебниками. Я почитать люблю вне работы, в том числе и художественную литературу. И классику, и фентези. Нам же нельзя выходить из номеров, контактировать с кем-то. Волей-неволей сидишь один. Так и добрался до «Властелина колец», больше двух тысяч страниц… До окончания «вахты», думаю, осилю.

Хорошо, что дети не спрашивают, когда папа вернется домой, потому что он просто не знает. Это не от него зависит. Врач будет находиться на этой вахте столько, сколько понадобится.