Выборы перед новой эрой. Почему выходцы из элиты бросили вызов Лукашенко

Выборы перед новой эрой. Почему выходцы из элиты бросили вызов Лукашенко

Если Цепкало и Бабарико удастся не сесть по итогам выборов, то это снимет мораторий на публичную политику для нового типа людей. С одной стороны, в отличие от Лукашенко они не успели надоесть недовольной части общества. С другой — в отличие от привычных оппозиционеров имеют ясный набор компетенций и достижений

Белорусские власти назначили президентские выборы на 9 августа — спокойную дачно-отпускную дату, не предвещавшую больших страстей. Но с самого начала все пошло не по плану.

Вместо того чтобы повышать пенсии и зарплаты, ездить по полям и заводам в образе мудрого хозяина, Александр Лукашенко вынужден раз за разом объяснять, почему весь мир ввел карантин, а белорусские власти борются с пандемией своим, удивительно либеральным путем — с парадом, субботником, футбольным чемпионатом и открытой границей.

К тому же президентские выборы впервые за 25 лет совпали с резким экономическим спадом. Международные прогнозы, которые в последнее время регулярно ухудшаются, предрекают стране падение ВВП на 4–5% к концу года. Причем в белорусском случае это вызвано не только корона-кризисом, но и нефтяным спором с Россией в первом квартале, а затем и депрессией на мировых рынках нефти, что обвалило производство и экспорт белорусских нефтепродуктов.

Из-за нехватки резервов правительство не может щедро поддержать бизнес и население, ограничиваясь отсрочками по оплате некоторых налогов и аренды недвижимости у государства, а также выплатой минимальной зарплаты бюджетникам в случае простоя.

Союзная Россия настолько перестала быть надежным источником поддержки в глазах Минска, что белорусские власти обратились за кредитами к МВФ, европейским банкам и Китаю — ко всем, кроме Москвы.

И в этой ситуации Лукашенко нужно проводить выборы. Перенести их можно, только введя чрезвычайное положение, но такое решение слишком сильно контрастировало бы с подходом белорусского президента к коронавирусу. Если ситуация позволяет собираться в храмах на Пасху и на трибунах парада Победы, какое тут может быть ЧП?

Отчасти из-за этих проблем в стране оживились протесты. Харизматичный видеоблогер Сергей Тихановский ездит по областям и собирает тысячи еще вчера аполитичных жителей регионов на акции за отставку Лукашенко под жестким лозунгом «Стоп таракан».

Тихановский стал первым за долгое время белорусским политиком, против ареста которого на 15 суток люди вышли протестовать не только в Минске, но и в других городах в разных концах страны. Когда его по формальному поводу не пустили в президентскую гонку, он стал доверенным лицом своей жены, подавшей документы на следующий день, и теперь ездит по стране, собирая подписи.

А завершилось выдвижение кандидатов в президенты еще более нетипичным событием для белорусской политики. Против Лукашенко решили баллотироваться не привычные оппозиционеры, а два известных представителя истеблишмента — Валерий Цепкало и Виктор Бабарико.

На два фронта

Цепкало работал послом в США и замглавы МИД, а потом создал и много лет руководил Парком высоких технологий — белорусской Кремниевой долиной. Бабарико — банкир-меценат, который последние 20 лет возглавлял Белгазпромбанк, один из крупнейших в стране.

Они выступают с похожими идеями — всесторонняя модернизация государства и либерализация экономики, президент должен быть не царем, а менеджером максимум на два срока. Во внешней политике оба занимают нейтрально-прагматичные позиции в стиле «дружить со всеми».

Версия, что власть сама попросила их выдвинуться, чтобы сделать удобными спарринг-партнерами для Лукашенко, — скорее конспирология. Идея, что организаторы выборов хотят так повысить явку, не вяжется с решением назначить выборы на 9 августа, когда все будут в отпусках и на дачах.

Кроме того, до сих пор белорусская власть если и выпускала на арену спарринг-партнеров, то всегда подчеркнуто слабых, которые вместо власти громили оппозицию. А здесь люди с солидными деньгами и бэкграундом, которые могут реально привлечь немало сторонников. Они не стесняются критиковать власть, пусть и не очень резко.

Бабарико уже заявляет, что присоединится к сторонникам, если они пойдут на площадь. А Цепкало иронизирует, что Лукашенко хорошо разбирается в том, сколько поросят рожает одна свиноматка, но стране нужно оставить этого президента на его хуторе и идти дальше.

Особенно быстро набирает популярность экс-банкир Бабарико. За неделю в его инициативную группу записались рекордные для альтернативного кандидата 9 тысяч человек. Это немногим меньше, чем те 11 тысяч, которые удалось набрать в группу Лукашенко со всем его административным ресурсом.

Репрезентативной социологии по рейтингам в стране нет, но во всех опросах на популярных новостных сайтах с десятками тысяч голосов Бабарико с более 50% выигрывает у Лукашенко, который не дотягивает и до 10%.

Если так пойдет и дальше, то власть может столкнуться с неприятными электоральными ножницами. Блогер Тихановский отбивает у Лукашенко его вчерашних сторонников в регионах, которые разочарованы десятилетием экономического застоя. А либеральные выходцы из бизнеса и номенклатуры дают надежду на перемены городскому среднему классу, которых Лукашенко в последние месяцы злил своим отношением к пандемии. Нельзя сказать, что эти люди когда-то были за президента, просто им не хватало компетентной альтернативы на горизонте.

Выход тихого недовольства

Выдвижение кандидатов из истеблишмента похоже на вершину айсберга — это проявление более важного феномена. В белорусской правящей и бизнес-элите проявилась немалая прослойка людей, которых всерьез не устраивает курс Лукашенко.

Системные либералы, сторонники мягких реформ есть в каждом авторитарном режиме. И пока сам режим находится на подъеме — экономическом, внешнеполитическом или электоральном, — они обычно оставляют при себе недовольство перегибами партии. Но когда экономические кризисы годами сменяют друг друга, надежды на эволюцию разбиваются о вето системных охранителей и лидера страны, а сам он больше не предлагает позитивной повестки на будущее, ситуация в умах системных диссидентов меняется.

Вероятно, триггером для похода Цепкало и Бабарико в политику стала пандемия. Она максимально ясно показала, что в критической ситуации личные взгляды Лукашенко полностью предопределяют, что происходит в стране. Президент решил, что карантин и вообще ограничения не нужны — значит, их не будет.

Механизм принятия решений оказался настолько герметичным, что на него не повлияли ни советы ВОЗ, ни высмеивание в мировой прессе, ни поведение всех соседей, ни даже мнение собственного министра здравоохранения. У многих людей, в том числе в номенклатуре, это вызвало шок и отозвалось чернобыльскими нотками.

А из-за кадровой политики Лукашенко последних лет сложилась и вовсе уникальная ситуация. Можно с уверенностью сказать, что взгляды белорусского премьер-министра Сергея Румаса, почти всего экономического блока правительства, руководства Нацбанка и МИД — ближе к позициям Цепкало и Бабарико, чем Лукашенко.

Это не значит, что режим близок к расколу, хотя такие моменты почти всегда непредсказуемы. Скорее мы наблюдаем брожение в умах белорусских элит, которое впервые за много лет выплеснулось в публичную сферу.

Снятый мораторий

Несмотря на то что система Лукашенко переживает самое серьезное испытание с середины 90-х, ждать ее скорого крушения рано — масштабы проблем пока не те.

В стране есть около $7 млрд долларов валютных резервов. Вполне вероятно, что удастся получить какое-то международное финансирование, а значит, дефолт и экономическая катастрофа не случатся в этом году.

В теории главный политический риск для нынешней белорусской власти — это раскол элит, но пока публичных демаршей от действующих чиновников не было. Это все еще слишком опасный для них шаг, а опыта горизонтального объединения у этих людей нет.

Кроме того, без кризиса лояльности среди силовиков подобные демарши не особо эффективны. Пока нет никаких признаков, что вирус диссидентства прокрался в ряды высших правоохранителей или военных.

Самих Бабарико и Цепкало легко снять с гонки — найти описки в их подписных листах на этапе регистрации или объявить им привычные 3–4% по итогам выборов. Оба варианта, особенно в случае с уже популярным Бабарико, несут свои риски.

Если не регистрировать, уйдет даже иллюзия конкуренции. В истории белорусской политики еще никогда не снимали с выборов кандидата, который реально собрал требуемые 100 тысяч подписей.

Если дать конкурентам смешной процент по итогам выборов, то никто не знает, как поведут себя к тому времени многочисленные недовольные сторонники. Но пока ни один из этих рисков не выглядит по-настоящему угрожающим.

Тем не менее уже понятно, что эта президентская кампания изменит белорусскую политику. Если Цепкало и Бабарико полагаются не на голый идеализм и чувство собственной миссии, то они пошли на выборы с более долгосрочным расчетом. Одна из возможных целей — создать себе политический капитал на будущее, застолбить за собой позиции лидеров умеренно-реформаторских сил на момент ослабления системы. Можно понаблюдать за поведением других чиновников и крупного бизнеса, присмотреть себе будущих союзников.

За первые 10 лет правления Лукашенко сложилась негласная традиция: если высокопоставленный чиновник покидает ряды элит и переходит в оппозицию, он оказывается в тюрьме. Это работало как прививка от предательства. Так было с бывшими министрами Михаилом Мариничем и Василием Леоновым, бывшим ректором БГУ Александром Козулиным, бывшим замглавы МИД Андреем Санниковым.

Но сейчас более вегетарианские времена. Уже пять лет в стране нет признанных на Западе политзаключенных. Власть полагается на административные аресты для наказания оппонентов, включая даже лидеров неразрешенных протестов.

Если Цепкало и Бабарико удастся не сесть по итогам выборов, это будет важным прецедентом. Другие несогласные бизнесмены и чиновники, которые почувствуют, что их амбиции и желание высказаться стали перевешивать риски, могут тоже пойти в политику.

Это снимет мораторий на публичную политику для нового типа людей. С одной стороны, в отличие от Лукашенко они не успели надоесть недовольной части общества. С другой — в отличие от привычных оппозиционеров имеют ясный набор компетенций и достижений.

Выборы 2020 года если и не пошатнут белорусскую власть сегодня, то почти наверняка станут отправной точкой для политического поля страны после Лукашенко.