Отыскать бойца: как петербургская семья нашли следы предка-солдата, пропавшего в Карелии

В каждой российской семье есть истории своих солдат Великой Отечественной войны — вернувшегося, пропавшего или погибшего. «Диалог» узнал одну такую повесть – как семья из муниципального образования Парголово спустя десятилетия сумела узнать о судьбе родственника, пропавшего на фронте.

В 1940 году Фёдор Бебнев вернулся в родное Парголово с Финской войны, а уже следующим летом мужчину снова забрали на фронт – защищать рубежи от фашистских захватчиков. Долгое время семья не знала, что с ним случилось – в ходе военных действий боец пропал без вести. Но в 2016 году его правнучка Елена Отставная вместе с мужем Олегом начали искать информацию о судьбе солдата, а спустя два года узнали всю историю родственника-красноармейца. Олег и Елена рассказали нашему корреспонденту, как проследили путь прадеда и каким запомнили Парголово в годы войны их родные.

— В вашей семье часто говорят о Великой Отечественной войне?

Олег: Бабушка моей жены, Тамара Фёдоровна Баженова, провела блокаду в Парголово. Она часто рассказывает, как жилось в те годы и как отец проводил их со старшим братом до Шуваловского парка, когда уходил на войну. Тамаре Фёдоровне тогда было восемь лет.

— Каким ей запомнился посёлок в те годы?

Елена: По её словам, Нижнее Парголово периодически попадало под обстрел. Немецкие самолёты залетали, но за всю войну их было около 10-15, потому что на Юкковских высотах стояли зенитки. А в Верхнем Парголово было спокойно.

Лишь однажды, когда моя бабушка и другие ребята играли на небольшой поляне, к ним залетел немец. Его самолёт падал – видимо, был подбит на Юкковских высотах. Он низко летел и обстрелял детей. Бабушка запомнила лицо лётчика на всю жизнь. Слава богу, никто не погиб: ребята успели разбежаться. Местные мальчишки потом нашли этот самолёт в поле. Притащили оттуда парашют и немецкий паёк. Но пилота – ни живым, ни мёртвым – никто не видел.

— А как обстояли дела с питанием?

Елена: Бабушка рассказывала, что отоваривать карточки ходили пешком в район «Удельной». Отправляли в основном мальчишек, взрослые работали. Ходил даже десятилетний бабушкин брат. Несколько раз у него украли карточки.

А однажды тётка отправила бабушку на болото – собрать травы на суп. Но там уже успели всё оборвать до неё. Бабушка нарвала болотных цветов и со слезами пошла обратно. В соседском доме стояла радиоточка, её начальник встретил бабушку на пути домой и спросил, что случилось. Она ответила, что кушать совсем нечего. Тогда начальник выручил семью сухарями и кусками сахара, отдал свой паёк.

Он помогал и позже за то, что бабушкина тётка перешивала ему форму во время войны. В те годы парголовские женщины в основном занимались шитьём. Многие работали в артели, где зашивали одежду, привезённую с фронта.

— Тамара Фёдоровна знала, куда попал на службу её отец?

Олег: Нет, никто не знал. Было известно только, что его мобилизовали в самом начале войны. У Тамары Фёдоровны для себя была легенда, что отец погиб на Невском пятачке.

— Как вы искали информацию о том, что случилось на самом деле?

Олег: Как-то раз я искал на сайте объединённой базы данных «Мемориал» документы на бойцов со своей фамилией – Отставной: у деда четыре брата погибли на войне. И, ни на что не надеясь, ввёл «Бебнев Фёдор Алексеевич, 1903 год рождения». Увидел информацию, что он был призван парголовским райвоенкоматом 13 июля 1941 года. Без вести пропал в ноябре. Больше ничего.

Но военнослужащих отправляют в воинские части командами. Поэтому на сайте «Мемориала» я отобрал людей, которые были призваны 13 июля Парголовским РВК: получилось около 200 человек. Затем расширил диапазон дат с 10 по 15 июля – получилось около трёхсот. Я записал в таблицу всё, что было указано в карточке каждого. В документах троих человек из команды прадеда местом службы значился стрелковый полк 1063. Фёдор Алексеевич тоже мог туда попасть.

Спустя год я начал изучать историю Парголовского района Ленобласти. Узнал, что до 1953 года он включал часть Курортного, Выборгский и Всеволожский районы. Стал искать книги призывников в этих военкоматах, в том числе обратился во Всеволожский. Через два часа оттуда позвонила женщина и сказала: «Я нашла вашего родственника». Она прислала фото страницы, где напротив имени Фёдора Алексеевича, в графе «Примечания», стояла короткая фраза: «В Тихвинский райвоенкомат». Но в Тихвине нужных документов не оказалось.

А в 2018 году я поехал в Центральный архив Министерства обороны в Подольск и заказал дела полка 1063. Открыл список команд, которые пополняли этот стрелковый полк, и нашёл фамилию прадеда жены. Это уже было документальное подтверждение, а не догадки. Отыскал Фёдора Алексеевича в списках рядового состава и в финансовой ведомости выдачи денежных средств. Там даже был образец его подписи! Ещё мне выдали журнал боевых действий полка – документ, в который писарь в штабе записывает все события, происходящие в полку.

— И что вы там обнаружили?

Олег: Полк начал формироваться в июле 1941 года в составе 272 стрелковой дивизии. 15 июля прибыло основное пополнение из Ленинграда, а 22 числа бойцы приняли присягу и получили оружие. В журнале отмечено, что в полку не было пистолет-пулемётов – только винтовки. Уже 1 августа бойцов перевезли на эшелоне из Тихвина в Петрозаводск, оттуда – до Сямозера и выгрузили на станции Эссойла. Полк занял оборону против финнов на Петрозаводском направлении.

8 августа произошла первая стычка с противником. В 20-х числах августа финны атаковали колонну полка при отступлении – три батальона и штаб. Штаб прорвался, а батальоны понесли серьёзные потери и делали по болотам крюк в 70 километров, чтобы выйти обратно к Сямозеру. К 1 сентября они вернулись к своим.

С передовой полк 1063 вновь отвели в Петрозаводск – на пополнение. Он пробыл там с 8 по 15 сентября: оборонял город. А в конце сентября Онежской флотилией был переправлен на восточный берег реки Свирь между Онежским и Ладожским озерами. Там полк занимал оборону до 21 июня 1944 года, пока не началась Свирско-Петрозаводская наступательная операция Красной армии.

— Фёдор Алексеевич всё это время оставался в строю?

Олег: По словам Тамары Фёдоровны, отец написал домой всего лишь одно письмо. Скорее всего, он сделал это по прибытии в Тихвин. Но если полк стоял в Петрозаводске с 8 по 15 сентября, у Фёдора Алексеевича было время отправить ещё одно. А так как другие письма домой не приходили, я сделал вывод, что прадед моей жены провоевал максимум до 8 сентября. Недолгим был его путь.

По архивным документам на карте Карелии 1941-го года я установил рубежи, на которых стоял полк Фёдора Алексеевича, и составил маршрут их движения за август и сентябрь.

— Вам удалось посетить эти места?

Олег: Когда мы четыре года жили с женой в Мурманской области, постоянно проезжали Карелию. Но кто бы знал, что где-то здесь воевал её прадед? По местам боевых действий пока не ездили – дочке сейчас три года. Когда она станет взрослее, можно будет отправиться туда всей семьёй.

— Как вы празднуете День Победы?

Олег: Мы всегда участвуем в мероприятиях, приуроченных ко Дню Победы — например, жена с сестрой и подругами шьют платья по моде 30-40х годов. Для меня День Победы – любимый праздник. С 2014 года я занимаюсь военно-исторической реконструкцией по Великой Отечественной войне. Уже два раза подряд мы проводили реконструкции в посёлке Кобона: это начальный пункт отправления Дороги жизни на Ладожском озере. Там мы переправляем артиллерийские орудия через реку на плотах.

Ещё с ребятами из поискового отряда ездили и записывали истории ветеранов. Когда приезжаю к бабушке в Белоруссию, прошу рассказать её о войне и записываю на диктофон. В «Бессмертном полку» я ни разу не участвовал, но постоянно веду поисковую работу по Великой Отечественной войне в архивах.

Беседовала Евгения Чупова / ИА «Диалог»