Пришло ли время прощаться с бюстгальтером?

Несмотря на то, что мы начинаем понемногу выходить из карантинного заточения, у нас было достаточно времени пересмотреть многие ритуалы, которые когда-то были обычным явлением в нашей повседневной жизни. Когда дело доходит до основ того, как мы одеваемся, возникает вопрос: «Надели ли мы бюстгальтер просто по привычке?» И если да, то, может, именно сейчас самое время отказаться от него навсегда? В изоляции нам не нужно было одеваться для кого-то, кроме нас самих. Напрашивается другой вопрос: носили ли мы бюстгальтеры только ради соблюдения устаревшей социальной нормы? У истории моды может быть ответ.

Сам бюстгальтер впервые появился в начале 1900-х годов, но мода долгое время позиционировала нижнее белье в качестве инструмента для скульптурирования тела. Бюстгальтеры появились в Америке примерно в 1904 году, когда DeBevoise впервые представили рекламную кампанию и слово, описывающее их последнюю разработку для поддержания бюста.

С тех пор обоснование ношения бюстгальтера практически не изменилось. Сегодняшние «сторонники бюста» — даже бренд Ким Кардашьян Skims — настроены на то, чтобы оказывать поддержку и предлагать элегантность, как и их ранние предшественники. Но что касается медицинской пользы бюстгальтера, — многие исследования доказали, что это неправда.

Одно из таких исследований 2013 года, проведенное профессором спортивной медицины в Университете Франш-Конте (широко цитируемом среди современного движения YouTube «Почему я не ношу бюстгальтер»), пришло к выводу, что отсутствие бюстгальтера поддерживало форму груди, в то время как его наличие сделало грудь обвисшей. Другие исследования показали, что отсутствие бюстгальтера уменьшает боль и дискомфорт, особенно у женщин с большей грудью. Что указывает на идею, что мы носим бюстгальтеры, исключительно из-за эстетических и эмоциональных факторов, а не для какой-либо доказанной научной пользы.

Установки общества, что женщины должны носить бюстгальтер, — именно та причина, по которой он в 1960-х годах стал так тесно связан с движением за права женщин и эмансипацией: женщины во всем мире стали сами решать, как распоряжаться своим телом.

В мире моды в ответ на сексуальную революцию австрийско-американский дизайнер Руди Гернрайх создал в 1964 году бюстгальтер No Bra, передавая дизайном эротические эффекты так же, как и намерение освободить женщин. Движение «без бюстгальтеров» 1960-х годов выступило с масштабным протестом против проведения конкурса Мисс Америка 1968 года, возглавляемым нью-йоркской группой за гражданские права радикальных женщин. Пресс-релиз перед событием уведомил, что Freedom Trash Can («Мусорная корзина свободы») будет создана для того, чтобы сжигать предметы, представляющие искусственные идеи женственности, такие как бюстгальтеры, корсеты, бигуди, накладные ресницы, парики и выпуски журналов Cosmopolitan, Ladies’ Home Journal и Family Circle. Это было в то время, когда молодые американские мужчины сжигали свои военные повестки в знак протеста против войны во Вьетнаме, и эти два течения неразрывно переплетались. Хотя «Мусорная корзина свободы» на самом деле не была подожжена в день протеста, визуальное представление о женщинах, сжигающих лифчики, осталось надолго.

Протест 1968 года запомнился как одно из знаковых событий феминистского движения второй волны, и к следующему году бюстгальтер, как символ в борьбе за освобождение женщин, был прочно закреплен в народном сознании. В Сан-Франциско группа женщин устроила акцию протеста против бюстгальтера, но в 1970 году Жермен Грир написала в своем оригинальном тексте The Female Eunuch, что требование женщин быть смелыми само по себе является проблемой. «Бюстгальтеры — это нелепое изобретение […], но если вы боретесь за то, чтобы их отсутствие было нормой, вы просто подвергаете себя очередным репрессиям», – заявила Грир, заложив основу современного феминистского мышления, что тело женщины — это ее выбор.

На протяжении всей истории женщины, предпочитавшие не носить бюстгальтеры или носить их с апломбом, были живым свидетельством мыслей, изложенных Грир. Джейн Биркин появилась на премьере фильма «Слоган» в 1969 году в черном просвечивающемся мини-платье, о котором сказала Vogue Paris в прошлом году следующее: «Я не осознавала, что оно такое прозрачное. Это эффект от вспышки камеры. Если бы я знала, я бы не стала надевать трусики!».

Сибилл Шепард появилась в «Таксисте» Мартина Скорсезе, одетая в платье на запах Diane von Furstenberg также без лифчика, а позже перестала его носить и в повседневной жизни. Патти Смит с голой грудью, сфотографированная Линн Голдсмит в 1976 году, носила кожаную куртку без ничего, оптимизируя андрогинную крутость, которой вдохновляла многих на своем пути.

Позже была Глория Стайнем, одна из лидеров феминистского движения 1970-х годов, которая появилась на праздновании своего 50-летия в 1984 году с обнаженной грудью обернутой в шелк, и Кейт Мосс в 1993 году на вечеринке Elite Models в прозрачном платье в бельевом стиле. А когда репортер спросила Рианну о ее выборе не надевать бюстгальтер под платье Адама Селмана на CFDA Fashion Awards в 2014 году, она сказала: «Тебе мешают мои сиськи? Они покрыты кристаллами Swarovski, девочка!»

Помимо того, что у женщин есть выбор, носить бюстгальтеры или нет, карантин 2020 года напомнил нам о радости от их отсутствия. Об этом отлично написала Хиллари Бренхаус в материале для The New Yorker в 2017 году: «Мне нравится, как моя грудь ударяется о мою грудную клетку, когда я спускаюсь по лестнице […] Мне нравится носить с собой ее вес, так же, как мне нравится носить с собой всю остальную часть моего тела […] Они покачиваются, они подпрыгивают и собирают лужи пота, которые текут к моему пупку. Когда я двигаюсь по миру, иногда делая лишь малейшие жесты, всегда есть часть меня, которая танцует».

Текст: Shonagh Marshall