«Страшно, что коронавирус поражает память»: борьба за жизнь сестры Бориса Хмельницкого

Ее спасли в военном госпитале, переоборудованном под лечение больных Covid-19

Луизе Алексеевне 82 года. Несмотря на почтенный возраст, она ведёт активный образ жизни. В начале апреля она заболела. Высокая температура, кашель, головная боль – вроде бы симптомы сезонной простуды, но самочувствие было таким плохим, что её дочь, Катя, несколько раз вызывала маме врача, а потом позвонила в «скорую».

Луиза Хмельницкая согласилась рассказать «МК», как она справилась с новой болезнью

Очередной вызов «скорой» закончился госпитализацией.

— Это было не похоже на обычную простуду, – вспоминает она. – Я испытывала такой дискомфорт внутри, что по ночам не могла заснуть и ходила по квартире. Никто не мог понять, что со мной. Врачи спрашивали: «Что у вас болит?», а я даже не могла сформулировать свои жалобы. Никогда в жизни так не болела.

Пожилая женщина помнит, как её положили в машину, как везли по Москве в Боткинскую больницу. А дальше – полный провал, будто ластиком стёрли:

- Мне казалось, что меня положили на доску в большую палату, которая была набита битком. Койки стояли в каком-то странном порядке, и на них находились только мужчины. Один всё время с кем-то дрался, хотел кого-то застрелить. Моя рука будто лежала на раковине, и всё время лилась вода. И ко мне никто не подходил. Потом я уже поняла, что это были галлюцинации.

Когда тест на COVID-19 показал положительный результат, Луизу Алексеевну перевели в военный госпиталь № 3 для ветеранов в Медведково. На базе этого многопрофильного госпиталя как раз открылся коронавирусный стационар для пожилых пациентов.

- Я дочь военного и знаю с детства, что лучше военных врачей нет, – говорит сестра Робин Гуда советского кино. – Меня положили в двухместную палату и начали лечить. Круглые сутки, днём и ночью, ставили капельницы, давали лекарства. У меня плохие вены, поэтому руки были синими от инъекций. Врачи и медсёстры – настоящие герои. Работают сутками в «скафандрах», как у роботов. Я спросила одного доктора, как он это переносит. Он сказал: «Вы даже не представляете! Не просто пот течёт, вода льётся!» Как они это терпят? Я надеваю маску, когда выхожу на улицу, и то мне некомфортно, а они в этих костюмах часами работают!

В госпитале Луиза провела ровно две недели. КТ-исследование показало, что в лёгких чисто.

- Всех, кого выписали в тот день, развезли на небольшом автобусе по домам. Я еле-еле дошла до подъезда, хотя расстояние было 20 метров. Не больше. И ещё две недели просидела дома на самоизоляции, – делится Хмельницкая. – Мучила ужасная слабость. Ещё что-то странное происходило со вкусом и запахом еды. Дочь запекла курицу, а мне казалось, что она зачем-то добавила корицу! Иногда ощущаю какой-то незнакомый запах.

По её словам, самое плохое из последствий этой хворобы, – нарушение памяти. Забываешь даже элементарные вещи. Как отчество мамы, например:

- Я иногда ночью просыпаюсь и начинаю подбирать буквы, чтобы вспомнить слова или имена. Это очень тяжело. Беру записную книжку и листаю подряд, чтобы найти телефон человека, которого знаю всю жизнь, потому что забываю, на какую букву его фамилия. Врачи советуют пить таблетки для восстановления памяти.

Уже прошёл ровно месяц, как Луизу Алексеевну выписали из госпиталя. Она смело ходит на Ленинградский рынок, который от её дома в двух шагах.

- Многие не носят маски, и я боюсь опять заразиться, – сетует она. – Видимо, на рынке я и подхватила инфекцию. Когда меня не бывает два дня, знакомые продавцы спрашивают: «Луиза, а почему вас не было вчера?» Потихоньку восстанавливаюсь. Даже могу уже сдавать кровь! Главное, я это пережила!