Вацлав Гавел. Жизнь в истории

В издательстве НЛО вышла книга историка и журналиста Ивана Беляева «Вацлав Гавел: Жизнь в истории» — биография драматурга, диссидента, президента Чехословакии и первого президента Чехии. С разрешения издательства «Сноб» публикует фрагмент книги, рассказывающий об обстоятельствах присоединения Чехии к НАТО

Расширение НАТО

«Пояс стабильности» 

Итак, Гавел уже в третий раз избран президентом, при этом впервые — президентом Чехии. Он часто говорит, что не желает сводить свою работу к церемониальным обязанностям, но при этом не наделен большими властными полномочиями — вектор государственной политики вырабатывается в кабинете Вацлава Клауса. Однако по конституции президент представляет страну на международном уровне. А в 90-х годах перед чешской дипломатией стояли две основополагающие задачи: присоединение к НАТО и вступление в Европейский союз. Сразу после бархатной революции новое руководство Чехословакии не ратовало за вступление в Североатлантический альянс. Сам Гавел говорил, что и НАТО, и организации Варшавского договора предстоит раствориться в принципиально новой системе европейской безопасности. В своем втором новогоднем обращении Гавел говорил, что Чехословакия стремится к тесному сотрудничеству с НАТО, хотя и не рвется пока в члены альянса. А в феврале 1991 года на вопрос о возможном членстве страны в НАТО ответил так: «Для этого необходима совместимость военных систем, а это займет много времени. НАТО также должно определенным способом трансформироваться <…> О нашем членстве в НАТО говорить преждевременно, но по многим причинам стоит искать разные формы тесного сотрудничества с этим пактом». 1 марта того же года Чехословакия и НАТО установили официальные контакты, а 21 марта Гавел стал первым главой посткоммунистической страны, посетившим штаб-квартиру организации в Брюсселе. 6 июня 1991 года министры иностранных дел Польши, Венгрии и Чехословакии на встрече в Кракове сделали совместное заявление, в котором выразили свое желание присоединиться к НАТО. В том же месяце, во время визита президента в США, один из высокопоставленных представителей американской администрации, чье имя, впрочем, неизвестно, сообщил Гавелу, что Вашингтон настроен против расширения альянса, хотя и за тесное сотрудничество с государствами Центральной Европы. А вот что Гавел заявил в парламенте 12 октября 1993 года:  

Мне кажется, что не повредит прямо сейчас вспомнить, почему вообще выступаем за членство в НАТО. Я бы сказал, что на это есть три главные причины. Первая: чешские земли лежат в самом центре Европы, являются традиционным перекрестком различных европейских духовных течений и геополитических интересов, и их тысячелетняя история показывает, что не было большого европейского конфликта или конфронтации, которые бы их миновали. <...> Мы не хотим только брать и ничего не давать сами. Наоборот: мы хотим активно участвовать в защите европейского мира и демократии. Мы слишком часто на собственной шкуре узнавали, куда в политике ведет равнодушие к судьбе других, чтобы поддаваться ему самим. С этим связана вторая причина: мы принадлежим и всегда принадлежали к западноевропейскому культурному кругу, мы исповедуем все основные ценности евро-американской цивилизации, такие ценности, как гражданское общество, парламентская демократия, политический плюрализм, правовое государство, основанное на уважении к отдельному человеку и его правам и свободам, рыночная экономика. <...> Третья причина, так сказать, геополитическая. Мы хорошо помним опыт Мюнхена, который был не только крахом западных демократий перед лицом наступающего нацистского зла, крахом, за который Запад должен был жестоко расплатиться, но и крахом всей тогдашней системы европейской коллективной безопасности. Этот опыт говорит нам, как важно, чтобы мы лежащая на столь открытом месте, — были крепко встроены — в своих и общих интересах — в систему функционирующей коллективной обороны.  

За полгода до этого Лех Валенса и Вацлав Гавел воспользовались возможностью заговорить о расширении НАТО с Биллом Клинтоном — тогда оба они находились в Вашингтоне на открытии Музея Холокоста. Риторика Гавела при этом была несколько тоньше, чем у Валенсы. Последний напирал на извечные страхи Польши перед Россией и Германией. Гавел же сказал Клинтону, что НАТО должно создать в регионе пояс стабильности. На фоне мрачных событий в бывшей Югославии это звучало убедительно.

Ельцин, Клинтон, саксофон 

Никто, впрочем, не хотел форсировать процесс расширения НАТО до переизбрания Бориса Ельцина. Ельцин и сам был против расширения, но еще радикальнее выступала оппозиция: в Белом доме понимали, что это может отнять предвыборные очки у Ельцина и отдать их коммунистам. Американский дипломат Джеймс Коллинз предупреждал госсекретаря Кристофера перед поездкой того к Ельцину в октябре 1993 года, что НАТО является для России болезненной темой: «Если НАТО примет политику, предусматривающую расширение в Центральную и Восточную Европу, не оставив дверь открытой для России, это будет однозначно воспринято в Москве как действие против России и русских». В мае 1995 года, когда Клинтон прибыл в Москву на празднование 50-летия Победы, Ельцин сказал ему, что не видит в расширении альянса ничего, кроме «унижения России». Между тем еще в августе 1993 года, находясь с рабочей поездкой в Варшаве, Ельцин публично сообщил, что принципиально не возражает против вступления Польши в НАТО. «Нелегко было склонить президента Ельцина к такому символическому историческому жесту. Я использовал много аргументов, старался найти надлежащий подход. Когда казалось, что уже ничего не получится, я перед самым выходом к ожидавшим нас журналистам сказал: “Ну так как, господин президент, неужели вы скажете всему миру, что президент России что-то запрещает независимой, суверенной и демократической Польше?” И он ничего такого не сказал. Мало того, он письменно подтвердил и перед камерами сказал на весь мир, что не имеет ничего против вступления Польши в Североатлантический альянс», — вспоминал об этом Лех Валенса. Это событие позволило говорить, что «начало реального расширения [НАТО] положено пьяным Ельциным», а тогда переполошилось практически все окружение Бориса Николаевича, включая министра иностранных дел Андрея Козырева и министра обороны Павла Грачева. В последующие дни МИД постарался сохранить лицо, но при этом осторожно дезавуировать слова президента. Сразу после Варшавы Ельцин отправился в Прагу, где Гавел пригласил его в ресторан U Zlaté třináctky на Нерудовой улице. Они уже встречались в неформальной обстановке в 1991-м, когда президент РСФСР приезжал в Чехословакию с деловым визитом. Поскольку Ельцин в то время главой отдельного государства не был, а Гавел не собирался занимать чью-либо сторону в их споре с Горбачевым, разговор прошел в ресторанчике U Kalicha — там, где у Гашека встречаются «в шесть часов вечера после войны». Гавел тогда заказал пиво, утку для Ельцина и что-то небольшое для себя — состояние здоровья уже ограничивало его в еде. Ельцин же расправился с уткой так быстро и легко, что, как предположил президент Чехословакии, легко бы съел еще одну. Считается, что в разговоре с Гавелом U Zlaté třináctky Ельцин тоже не нашел принципиальных возражений против расширения НАТО, хотя, наученный варшавским опытом, громких заявлений не делал. «Незадолго до его визита министр иностранных дел Андрей Козырев произнес речь о сфере российского влияния в Центральной Европе. Это были для чехов весьма неприятные слова. А Ельцин сказал что-то вроде брежневского: “Это ваше дело”, но в отличие от Брежнева Ельцину можно было верить», — говорит переводчик и журналист Либор Дворжак . В октябре 1993 года была создана программа «Партнерство во имя мира», участие в которой для стран Центральной Европы должно было предшествовать членству в альянсе. В январе 1994 года, за несколько дней до саммита НАТО в Брюсселе, Клинтон приехал в Прагу. Гавел загорелся тогда идеей отвести его в джазовый клуб Reduta, чтобы американский президент сыграл там на саксофоне. Поначалу американская служба протокола резко возражала, не желая разбавлять столь легкомысленным мероприятием серьезный визит, посвященный расширению военного блока. Кроме того, за несколько дней до поездки умерла мать Билла Клинтона, а это требовало полного пересмотра программы и отмены всех развлекательных мероприятий. Однако Гавел свою идею не оставил и напрямую сказал о ней Клинтону. В итоге тот согласился, но выдвинул условие: ни фотографии, ни записи вечера не должны попасть в прессу. «Вечер был великолепный, все веселились. Клинтон играл на саксофоне, который подарил ему Вацлав Гавел, и для большинства чешских политиков, приглашенных Гавелом, это стало событием всей жизни. Оба президента подружились, и Вацлаву Гавелу с тех пор всегда была открыта дорога в Белый дом. Мы уезжали из клуба в восторге. В три часа ночи меня разбудил телефон, звонил друг из Германии: канал ZDF транслирует запись вечера в “Редуте”. Ее втайне сделал через стекло кабины чешский звукооператор и тут же продал нескольким иностранным телеканалам», — весело вспоминает Ладислав Шпачек. Билл Клинтон все больше склонялся к идее расширения альянса. При этом его первоначально не поддерживали ни Франция, ни Великобритания, ни Германия. Считалось, что Гельмут Коль выступает за расширение Европейского союза потому, что Германия фактически является его лидером, а вот в НАТО столь же весомых позиций у нее нет. В Соединенных Штатах мнения политиков и экспертов разделились. Уже почти девяностолетний Джордж Кеннан, которого мы помним еще американским послом в Праге в дни Мюнхенского сговора, говорил, что расширение НАТО — это «стратегическая ошибка потенциально эпических масштабов» . Наконец, подход Билла Клинтона куда больше разделяли его оппоненты-республиканцы, нежели демократы. «Если мы действительно хотим оттолкнуть русских, то что мы хотим за это получить?» — спрашивал сенатор и будущий вице-президент Джозеф Байден. В 1997 году Байден сам отправился с рабочей поездкой по странам Вышеградской группы (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия). По дороге из аэропорта в Варшаву ему переводили антисемитские надписи на стенах, что явно не добавляло очков молодой польской демократии. Зато Гавел произвел на него очень сильное впечатление, почти как Нельсон Мандела. В 1998 году сенат 80 голосами против 19 проголосовал за допуск в НАТО Польши, Венгрии и Чешской республики. 

Тот, кто освистал Гавела

Весной 1997 года российский премьер Виктор Черномырдин заявил, что Россия не планирует ответных мер в случае расширения НАТО, а в самом конце мая был подписан Основополагающий акт Россия-НАТО, выработанный Евгением Примаковым и Хавьером Соланой. Гавел, находившийся в это время в Америке, заявил CNN, что приветствует подписание акта и считает, что он «не дает поводов к тому, чтобы кто-то в нашей части Европы думал, будто за нас опять решают без нас, как это бывало в прошлом». Летом на мадридском саммите года Польша, Чехия и Венгрия были официально приглашены 365 Расширение НАТО к вступлению (большая группа европейских стран предлагала добавить Румынию и Словению, но Клинтон настаивал на том, чтобы пока ограничиться тремя государствами). В чешской политике последовательными противниками вступления были коммунисты и республиканцы (по итогам выборов 1996 года они вместе имели в палате депутатов 40 мест из 200; после 1998-го в парламенте остались лишь коммунисты с 24 мандатами). В апреле 1998 года все парламентские фракции, кроме компартии, проголосовали за ратификацию соглашения с альянсом. Специфическую позицию заняли социал-демократы, вначале требовавшие проведения референдума по вопросу присоединения к НАТО. Вот что говорил об этом в апреле 1997 года Вацлав Гавел:

Я думаю, что референдум по своей сути не имеет смысла. Ни одна страна не проводила референдума о вступлении в альянс, только Испания, и та потом об этом горько пожалела. <...> И если люди на выборах (а мы живем в условиях парламентской демократии) отдали свой голос конкретным политическим силам, имеющим в своей программе вступление в альянс, то я не знаю, почему мы должны снова за это голосовать на референдуме. Я совсем не против референдума как такового, это определенный предохранитель для пограничных ситуаций, существующий в нашей конституционной системе <...> И, например, о членстве в Европейском союзе стоило бы провести референдум так же, как и во всех странах. Однако в случае с альянсом мне кажется, что это не имеет смысла. Альянс — это договор, договор между государствами. Будто бы мы о любом международном договоре должны были проводить референдум.

Интересно, впрочем, что и Милош Земан настаивал на референдуме, ссылаясь на принципиальные, а не прагматические доводы. Сам он заявлял, что статус нейтральной страны был бы для Чехии невыгоден, зато членство в НАТО поддержало бы отечественную военную промышленность: Я с самого начала осуждал некоторые наивные пацифистские иллюзии вроде: разрушим чешскую военную промышленность, ведь будет мир во всем мире. Когда эти глупые идеи были высказаны, иностранные военные фирмы устраивали приемы в нашу честь, где поздравляли нас с нашей глупостью. Я думаю, что членство в НАТО означает доступ на мировой и европейский рынок. И для нашей военной промышленности, имеющей славные традиции, это очень важно. В марте 1998 года социал-демократы официально отказались от своего требования. «Мы сделали все, что могли, для исполнения этого обязательства, потому что несколько раз предложили конституционный закон о референдуме. Но каждый раз он был, к сожалению, отвергнут палатой депутатов», — заявил представитель партии, будущий министр иностранных дел Любомир Заоралек . В 2009 году в интервью чешскому телевидению Гавел сказал, что на референдуме идея вступления, скорее всего, провалилась бы, хотя, по данным социологического агентства STEM, уровень поддержки членства в НАТО с 1998 года никогда не опускался ниже 60%. 26 февраля 1999 года Гавел подписал официальное соглашение с альянсом. И вот что он говорил в Тронном зале Града: Членство в Североатлантическом альянсе для нас и надежда, и обязательство: оно дает нам надежду, что наша страна уже никогда не поддастся и не будет пожертвована ни одному агрессору, и в то же время выражает нашу ясную готовность отвечать за свободу народов, права человека, демократические ценности и мир на нашем континенте. Процедура подписания была прервана молодым экологическим активистом Яном Кржечеком, который начал громко свистеть и сжег карточку с логотипом НАТО. Кржечека вывела из зала полиция; сначала говорили об угрозе тюремного срока, но в итоге он отделался штрафом. Вацлав Гавел этот инцидент не комментировал. Десять лет спустя Ян Кржечек, который к тому времени преподавал на кафедре медиаисследований Карлова университета, отвечая на вопросы интернет-издания Aktuálně.cz, рассказал, что сохранил критичное отношение к НАТО: «Другой вопрос в том, совершил ли бы я что-то похожее во второй раз или сегодня. Нет. И хотя мне сначала, очевидно, нравилось и льстило, какая массовая поддержка и симпатия мне достались, с течением времени меня стало раздражать, что эта захватывающая акция заслонила другую мою деятельность, более долгосрочную, сложную и важную. И потому я рад, что через пару лет уже снова не был тем, кто “освистал Гавела”». 12 марта 1999 года Чехия официально стала членом НАТО. В 2002 году Прага первой из восточноевропейских столиц приняла саммит альянса. Тогда же в одном из интервью Гавел однозначно поддержал расширение НАТО, в первую очередь на юго-восток Европы, на Балканы . Чешские военные участвовали в миротворческих операциях в Косово и Македонии, затем Чехия поддержала американские операции на Ближнем Востоке. К концу 2018 года чехи потеряли 14 человек в Афганистане и одного — в Ираке.