«Сейчас все вразнос пошло». Как выживают на «полюсе холода»

О том, как людям живется на полюсе холода, — в материале РИА Новости.

Томтор — крошечный поселок, затерянный где-то посреди снежных якутских просторов. Несколько музеев, клуб, спортзал, школа, больница, администрация, магазины — кажется, ничего особенного, однако именно сюда тянутся туристические группы. Дело в том, что это одно из самых холодных обитаемых мест на планете. Пока гости восторгаются «якутским салютом» — брызгами кипятка, замерзающими на лету, — и купаются при минус 60 в незамерзающей из-за горячих ключей реке, местные жители топят печи, едят конину, занимаются коне- и оленеводством.

Дорога дальняя

От Якутска до Томтора 900 километров — сутки за рулем. Большая часть пути проходит по федеральной трассе, которая ведет мимо центра Оймяконского улуса, поселка Усть-Нера, через Республику Саха в Магадан. Но последние 150 километров до Томтора приходится преодолевать по разбитой дороге «местного значения» — зимой все в порядке, а вот по весне ее развозит. «Ну, на УАЗе можно проехать», — лаконично характеризуют местные транспортное сообщение в межсезонье. Впрочем, в теплое время в Томтор летает самолет — авиабилет стоит больше 13 тысяч, на машине получается в два раза дешевле, поэтому воздушным транспортом пользуются не так уж часто.

«До Якутска очень хорошая дорога, такси ходят. Нормально, все уже привыкли», — уверяет пенсионерка Валентина Прокопьева. Но тут же добавляет: «Весной трудно или летом. Когда снег растает, дороги всегда плохие — вода, слякоть, лужи». Пожилую якутянку, которая почти всю жизнь провела в Томторе, бездорожьем не удивить.

«Привыкли с ранних лет»

Если жители Томтора говорят «холодно», они, скорее всего, имеют в виду, что за окном минус шестьдесят. Минус сорок, катастрофические для центральной части России, здесь морозом не считаются.

«Если жарко, плохо — мы к другому привыкли. Минус сорок — это для нас нормально, весна, значит, наступила. Мы так живем с малых лет. Вот когда слишком холодно — минус шестьдесят, на улицу почти не выходим», — объясняет Валентина Прокопьева.

В центре Томтора большинство домов подключены к центральному отоплению, на окраинах топят печку два-три раза в день.

«Закупаем дрова, по 12 тысяч за машину. Нам на зиму нужно две — значит, 24 тысячи на отопление идет. У других людей дома побольше, они много дров покупают», — уточняет Прокопьева.

«Сейчас всех хотят подключить к центральному отоплению, а то уже дров нет вокруг поселка», — добавляет Василий Иванов.

Местные не видят в своем положении ничего уникального: «Живем как все». «Для меня ничего особенного здесь нет: все так, как и должно быть. Это туристы приезжают, охают и ахают, как мы живем в таком холоде, да еще и в труднодоступном поселке», — рассказывает коренная томторчанка Инна Гладышева (имя изменено).

Но к холодам, конечно, каждый раз надо готовиться: в Якутии, особенно в Томторе, это рядовая процедура — как вымыть окна весной.

«В машинах — двойные стекла, дополнительная печка в салоне. Двигатель пенофолом или другим плотным материалом утепляют. Зимой мотор не глушат, максимум на десять минут, а больше — не дай бог. На гаражи есть спрос, правда, их целый день топить надо. Одеваемся в основном в шубы, унты. Молодежь в пуховиках зимует», — делится подробностями Гладышева.

Василий Иванов замечает, что зимы стали менее суровыми: «Последние три-четыре года все теплее и теплее. Раньше по три месяца — минус шестьдесят».

«Мы с природой дружим»

Пенсионерка Валентина Прокопьева родилась в Оймяконском улусе. В Томтор перебралась, когда училась в девятом классе. Окончила школу, вышла замуж, вырастила детей. Сейчас ее дочь живет в городе и попросила Валентину переехать — нянчиться с внуками. Женщина признается: скучает по родному поселку, ведь вдали от привычных мест даже вода другая — «несытная».

Одна из туристических достопримечательностей Томтора — незамерзающие реки. Контраст с покрытыми инеем до самых верхушек деревьями и заметенным снегом берегом — поразительный. Именно поэтому для многих туристов обязательный пункт программы — купание в реке.

«Ключи из-под земли бьют, вот реки и не замерзают. Вода — плюс два-три градуса, не термальная. Есть местные, которые купаются, но их мало. В основном это для туристов», — говорит Иванов. Но не все одобряют такое развлечение.

«Когда гости приезжают и купаются — мне все это так не нравится. У нас чистая вода, прозрачная, все камушки видно. Мы пьем из реки, ценим, что природа нам дает. Мы там не купаемся, даже в Крещение. В городе пью воду — как будто пустая, а у нас кружку выпьешь — так хорошо», — признается Прокопьева.

В поселке, который долгое время был практически отрезан от цивилизации, сложились свои традиции.

«Мы в вечернее время не кричим, с природой дружим. Туристы приезжают, орут: „Я в Оймяконе, это полюс холода и здесь купаются!“ Когда уедут, с ними обязательно что-то приключится. Мы боимся так хвастаться, ведем себя тихо-тихо. От туристов никакой пользы нет — я хочу, чтобы они для поселка что-то сделали, а они приезжают — будто все для них», — возмущается Валентина.

Мясная порода

Многие местные занимаются коневодством. Лошадей здесь разводят в основном на еду. В Якутии есть особая порода — невысокие коренастые кони сами обеспечивают себе пропитание даже зимой, они могут доставать траву из-под снега.

«Питаемся в основном местными продуктами: жеребятина, оленина, рыба. Все калорийное, жирное, тут на холоде вегетарианцам не выжить, нужно много белка потреблять. В магазинах — дорого, картошка по 75 рублей за килограмм. Есть фанаты, которые растят что-то в теплицах и парниках, но это огромный труд, летом по ночам подтапливать надо», — вдается в детали Василий Иванов.

«Контроль усиливается, а пользы никакой»

По словам Василия, больше населения «кормится подножным кормом» — охотой и рыбалкой. «Охотятся на лосей, диких оленей, зайцев, уток — на все, что движется и может дать калории. Сейчас ввели квоты: в день — десять рыб и чтобы не больше двух сетей, и то их надо зарегистрировать, промаркировать. Это бред полный. Контроль усиливается, а пользы никакой. В райцентре артели работают — они зарегистрированы в Москве и платят налоги там, в регионе ничего не остается», — сетует Василий.

Сам он несколько лет назад переехал в Якутск, но связи с Томтором не теряет — там остались родственники. «Мне семью надо кормить, а в поселке работы нет, благоустройства нет, холодно, — объясняет он. — При Советском Союзе обеспечение было хорошее, сейчас все вразнос пошло. Школа, больница, сфера ЖКХ — вот основные места работы. Я в Томторе был пилорамщиком, коневодом, кочегаром — везде, где работа попадалась».

А вот жительница Томтора Инна Гладышева утверждает: все не так плохо. «Работа есть. На данный момент индивидуальное предпринимательство (транспортные услуги, магазины, гостиницы, туризм) и коневодство хорошо развиваются. Школа новая появилась, есть детский сад, библиотека, клуб, спортзал, бывают концерты, соревнования», — перечисляет она.

Занимаются местные жители и традиционным для Якутии оленеводством: есть бригады, нанимающие сотрудников, и частные стада, которые пасутся на территории родовых угодий.

«В теплые места не уеду»

Из поселка местные уезжают нечасто: в гости к родственникам, перебравшимся в город, за медицинской помощью или в отпуск.

«Летом, кто может себе позволить, на море отправляются», — говорит Василий Иванов. Впрочем, средства на такой отдых есть далеко не у всех.

«Каникулы обычно все проводят в Якутске, за границу редко выбираются — слишком дорого. Я вот в 2018-м во Вьетнаме побывала, и то потому, что был прямой рейс, нам повезло. Если куда-то лететь, отпуск в основном на дорогу уходит», — добавляет Гладышева.

Хотя в Томторе есть больница, жителям нередко приходится ездить за медпомощью в райцентр Усть-Нера. Это ближе, чем Якутск, но расстояние все равно немалое — почти 500 километров.

«Тут больница есть, но она только для первичной медпомощи, если осложнения, нужно ехать в райцентр — от восьми до двенадцати часов пути в одну сторону», — замечает Инна. И все равно настаивает: «В теплые места не переехала бы. Меня здесь все устраивает».

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter