Встреча Патрушева и Зеленского: В Украине возможно все, в России – ничего

Избрание Владимира Зеленского президентом в двадцатую годовщину правления Владимира Путина очень ярко проиллюстрировало тезис, что в Украине возможно все, в то время как в России не меняется ничего. Правда, напрашивается уточнение, что, хотя у нас возможно все, здесь тоже, один черт, ничего, по сути, не меняется, но это, хочется верить, все-таки не аксиома.

Нужно отдать должное Виктору Федоровичу Януковичу, именно он, не Зеленский, стал тем человеком, который прочно внушил украинцам, что здесь может быть все. Тяжелое детство, две судимости и весьма условная грамотность не помешали ему стать доктором наук и премьер-министром, а оранжевый Майдан не убил, как когда-то казалось, а упрочил шансы на президентство. Но тезис «у нас может быть все» имеет и другую сторону, поэтому случился еще один Майдан, и пришлось убегать.

Вы можете сами легко продолжить поиск примеров, подтверждающих, что у нас может быть все, а мы сосредоточимся на конкретной истории, в которой главную роль сыграла вера в эту нашу национальную способность.

Журналисты «Радио Свобода», работающие в программе расследований «Схемы», обнаружили, что Владимир Зеленский 8 января вернулся из Омана в Украину на том же самолете Bombardier Global Express 6000, который накануне ночью прилетел из Москвы. Дальше некий источник сообщил расследователям, что тем чартерным рейсом в Оман прилетел секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев, и якобы у него состоялась тайная беседа с украинским президентом. Кроме того, какой-то источник рассказал, что харьковский мэр Геннадий Кернес двумя неделями раньше ездил в Москву со своим товарищем Робертом Тедеевым и тоже встречался с Патрушевым. А поскольку Роберт – двоюродный брат Эльбруса, бывшего народного депутата-регионала, у которого помощником работал Андрей Ермак, который тоже летал с Зеленским в Оман, то вырисовывается подготовительный контакт перед большой секретной встречей в третьей стране.

И вот тут срабатывает национальное убеждение, что у нас может быть все. Президент Украины может запросто тайно встретиться с одной из центральных фигур в силовом крыле Кремля. Готовить встречу может харьковский мэр через связи двоюродного брата экс-депутата и экс-помощника. Понятно, что все будут отнекиваться, кто ж признается, но верить никому нельзя, а анонимным источникам можно.

Нисколько не ставя под сомнение важность работы команды «Схем», которая не дает украинским политикам расслабляться, и дай бог ребятам здоровья и творческих успехов, следует все-таки указать на некоторые моменты, которые не позволяют сколько-нибудь всерьез рассматривать выдвинутую в сюжете версию, вопреки всеобщей уверенности, что у нас может быть все. Кой-чего, слава богу, не может.

На всю историю лишь два твердых факта: Зеленский летел самолетом, который перед этим совершил чартер из Москвы, и Кернес с Тедеевым ездили в Россию. Второе обстоятельство в привязке к первому выглядит вообще анекдотично. В фильме-расследовании и Тедеев, и Кернес в заметном ошеломлении от задаваемых вопросов, они явно пытаются сообразить: то ли их разыгрывают по телефону, то ли подставляют неясным образом. Кто знает, чем они там занимались в России, может, и правда, лечили мэру зубы, но Патрушев – это настолько не их уровень, а уровень сам по себе не только высокий, но и опасный, что сама попытка привязать наших деятелей к кремлевскому приводит их в понятное замешательство.

Нет, Николай Патрушев не стал бы встречаться с Кернесом. Для работы с нашими деятелями у тамошних деятелей есть специальные люди на несколько рангов ниже. Нет, Кернес не может выступать посредником между Патрушевым и Зеленским, он вообще не может быть доверенным лицом нынешней Банковой, а уж в вопросах исключительной щекотливости и подавно. Кто же добровольно вручит Геннадию Адольфовичу свои яйца?

Нет, Патрушев не стал бы встречаться с Зеленским. Секретарь Совбеза – вовсе не легкая на подъем фигура, которая запросто рванет в Оман, чтобы пошептаться с украинским президентом. Не то, чтобы такая встреча была совсем невозможна, пусть бы и тайная, если, допустим, обе стороны вдруг осознают ее крайнюю необходимость из каких-то высоких соображений, а Путин почему-то решит, что Дмитрий Козак, куратор украинской темы из президентской администрации, по каким-то причинам меньше подходит на роль гонца-переговорщика. Но тут такое количество «если», что задачка рассыпается еще на стадии формулировки ее условий.

Ну, и самолетная тема. Она в общем-то легко снимает все предыдущие вопросы. Вы себе представляете, чтобы секретарь Совбеза Российской Федерации на сложный разговор с главой другой страны прилетел сам? Даже без секретаря и какого-нибудь денщика, или как там эта должность теперь называется? Чартер из Москвы привез троих пассажиров. Вы будете смеяться, но двое из них – дети, и даже среди них не было никого по фамилии «Патрушев». Самолет был забронирован в одной из западных авиакомпаний за несколько дней до рейса, при том, кстати, что путинское окружение предпочитает свою, доверенную чартерную компанию.

Зеленскому чартер бронировали день в день, резонно решив воспользоваться самолетом, который уже находится на месте. Но улететь сразу в Киев он не мог, а вынужден был ждать до вечера по той простой причине, что экипажу, для которого перелет из Москвы был не единственный в эти сутки, согласно регламенту, требовался отдых.

Сразу уточню, мои источники не российские, им верить не только можно, а просто нельзя не верить. А команде «Схем» мои соболезнования. Бывает. Если бы намечавшуюся громкую историю прогнали через фильтры минимальной политической достоверности, сами забраковали бы ее на дальних подступах.

Что касается намерения Банковой судиться с авторами сюжета, категорически не рекомендовал бы. Если бы было меньше тумана вокруг отдыха Владимира Зеленского в Омане, волне домыслов неоткуда было бы и взяться. Поэтому следовало бы признать свою часть вины, заверить, что при новом руководителе Офиса все будет иначе, а СМИ отныне будут получать информацию о работе главы государства оперативно и в полном объеме, насколько только будут позволять обстоятельства. Раз у нас возможно все, пусть станет возможным это, а не мучительная тяжба с журналистами, от которой у всех будет болеть голова и расстроятся нервы.