Дмитрий Потапенко — о «стартапах-грантоежках» и уголовных делах на предпринимателей

С бизнесменом и управляющим партнёром Management Development Group беседует Максим Спиридонов — генеральный директор образовательного холдинга «Нетология-групп».

О Management Development Group

Я, если быть точным, управляющий партнёр фонда стратегического управления Management Development Group.

Мы выкупаем компании и входим в их операционное управление. Приходим нудные, берём таблички в Excel и смотрим, где дырки. В дальнейшем решаем: либо эта компания остаётся у нас в управлении, либо мы её разбиваем на части, что-то продаём, а что-то присоединяем к тем проектам, которые у нас есть.

О непубличности в бизнесе

До 2016 года не существовало даже страницы в «Википедии» с заголовком «Дмитрий Потапенко». Как так получилось, что управляющего сетью «Пятёрочка», которая тогда выходила на IPO, даже не было в «Википедии»?

Эта страница появилась благодаря мне, когда я избирался в Госдуму. Я создал страницу в энциклопедии, заплатил, чтобы там написали что-то, за что меня должны критиковать. Было бы глупо писать лишь то, за что тебя должны хвалить. Ты должен подкинуть что-то, за что тебя будут ненавидеть.

О принципе «бизнесу нельзя научиться»

Учится ребёнок, на мой взгляд, до трёх или пяти лет. После он калька своего окружения, своих родителей. Какое ваше окружение, родители, какие они вам задали паттерны поведения, этого уже практически не изменить.

Родители могут не заниматься бизнесом, но сама атмосфера в семье либо позволяет энергии реализовываться, либо нет. Если ты донельзя забит родителями, шанс на то, что ты когда-то раскроешься и у тебя появятся коммуникативные навыки, практически отрицательный.

О «стартапах-грантоежках»

Слово «стартап» я считаю неприменимым. Я вижу, что стартаперы-грантоежки носятся, как блохи по собаке, и перебегают из одной программы в другую.

И у них всегда гениальная идея — это обязательно перевернуть Facebook. То есть минимум, на кого они открывают рот, — это Facebook.

Сейчас 2020 год, я каждый раз говорю: «Давайте, условно говоря, проанализируем 7 лет, с 2010 по 2017 год». Где хоть кто-нибудь из мотавшихся по питч-сессиям, лифт-лукам и всему остальному? Где они хоть в каком-то публичном пространстве?

О негативной повестке и уголовных делах

Мы живём в кислотной среде, в кислотной среде живут бактерии. Это ни плохо, ни хорошо, это реальность. Я как уполномоченный по защите микробизнеса и самозанятых могу радостно сказать: «Эгегей, нас налоговая трахнет! Это отлично! Нас всех посадят, 274 тысячи уголовных дел в прошлом году!» Но это несколько шизофренично.

Эти 274 тысячи уголовных дел против предпринимателей за прошлый год — просто число. Это я, что ли, сделал, какие ко мне претензии? Я, извините, вам градусник показываю: хотите — смотрите, хотите — идите нахрен.

О поправках в Конституцию

Вопрос не в том, какие поправки вносятся в Конституцию, а каким образом они принимаются. Вопрос корреспондентки BBC к господину Володину и его последующая невнятная речь характеризуют одну простую истину, которую вы упустили.

Дело в том, что в Конституции основной закон в принципе можно менять по десять раз на дню. Утром президент вносит поправки, к обеду Госдума их утверждает сразу в трёх чтениях, Совет Федерации это всё штампует, президент подписывает документы ровно в обед.

После обеда он решает, что поправок маловато, вносит другие, и к вечеру Конституция разворачивается в другую сторону. Проблема не в том, что внесено: чтобы внести поправки в основной закон, не нужно ничего, участие народа никого не волнует, теперь можно делать «опрос».

Подробнее о Дмитрии, новом правительстве, уголовных делах на предпринимателей и бизнесе в России — в полной версии интервью.