Валентина дозволили. Как святой Валентин проиграл Петру и Февронии

Давайте праздновать

День святого Валентина окончательно проиграл Дню Петра и Февронии. Об этом можно судить по тому, что Тамара Плетнева (глава комитета Госдумы по вопросам семьи и женщин, известная призывом не заниматься сексом с иностранцами) разрешила народу праздновать "этот не наш праздник". Но проиграл Валентин правильно: история Петра и Февронии гораздо завлекательней.

Когда–то День всех влюбленных был у нас очень популярен. Это смущало традиционалистов. Потом опросы стали показывать снижение интереса к св. Валентину (с 50 до 16%). И вот теперь настал момент, когда Госдума может снисходительно говорить: "Празднуйте".

Чем знаменит св. Валентин? Тем, что жил он при императоре Клавдии II, который был известен своей целомудренностью и запрещал военнослужащим жениться. А Валентин этих бойцов тайно венчал. В итоге Валентина поймали и отрубили ему голову.

В истории Валентина есть кое–что поучительное: не надо мешать императорам заниматься сохранением империй. Но об этом не задумываются, когда друг другу сердечки дарят.

Другое дело — Петр и Феврония. Петр — это князь, Феврония — крестьянка. Но все началось со старшего брата Петра (его звали Павел). К жене Павла стал летать дракон, превращаться в князя и овладевать ею. Жена князя понимала, что это не князь, но ничего поделать не могла.

Убивать дракона почему–то пошел не муж, а его брат Петр. Убил, но запачкался кровью дракона и заболел проказой. Медицина, как часто у нас бывает, оказалась бессильна.

Вылечить князя взялась крестьянка Феврония. В качестве платы за излечение князь должен был на ней жениться. Князь пообещал. Выздоровел. Но не женился.

Однако Феврония была не наивная дурочка. Она специально недолечила проказу. Князь снова заболел, Феврония поставила то же условие. И в итоге стала княгиней.

А потом они как–то плыли по Оке. Феврония заметила, что один из соратников проявляет к ней плотский интерес. Она спросила у юноши: "Одинакова ли вода с разных бортов лодки?" Он ответил: "Конечно". А она ему: "Так и естество женское одинаково".

Что из этого рассказа следует? Что женщина — человек немного второго сорта, но при известной ловкости может решать все проблемы.

Вероятно, это и есть те традиционные ценности, которые пытаются записать в Конституцию традиционалисты. Вот олигарх Константин Малофеев предлагает обязательно внести в Конституцию "традиционные нравственные ценности". А иначе, объясняет он, "как нам объяснить, что содомия — это плохо".

То есть традиционные ценности для традиционалистов — штука не абстрактная. И если сегодня в пакет поправок внести "традиционные нравственные ценности", то уже завтра надо думать, как это на практике будет выглядеть.

Понятно, что для традиционалистов лучше сразу вернуться к истокам. В XIII или XIV век. Русских источников тут не очень много, но в Европе примерно то же самое было.

В Англии, например, женщин делили на четыре категории: девы, жены, монахини и вдовы. Лучше всего было вдовам — потому что после смерти мужей они наследовали все их права. Вывод: для женщины главное — удачно выйти замуж и быстро овдоветь.

Секс понимали совсем не так, как теперь. Была теория, что холодное женское лоно требует постоянного согревания горячим мужским телом. Если женщина не имеет сношений, то это наносит серьезный вред ее здоровью. Считалось, что у женщин есть физическая потребность в постоянном сексе. А женщин убеждали, что без секса они заболеют и, вероятно, умрут. Понятно, что это способствовало приросту населения.

По тогдашним представлениям, чтобы зачать ребенка, женщина должна была испытать оргазм. Эта теория сказывалась на процессах об изнасилованиях, которые считались тяжким преступлением, однако за них почти никого не наказывали. Потому что если женщина не забеременела, то не могла доказать, что у нее был секс с обвиняемым. А если забеременела, то, значит, испытала физическое удовольствие и с точки зрения закона никакого изнасилования не было.

Еще кое–что не про женщин, а про одежду: тогда слуги лордов носили ливреи, выполненные в их цветах. То есть каждый сообщал, под чьей защитой находится. Вот это очень удобная штука. Если каждый будет знать, кто чей: кто Мишустина, а кто Сечина.

Мне–то кажется, что убедить наших женщин в верности теории средневекового секса будет труднее. Поэтому предлагаю остановиться только на ливреях.

Сергей Балуев главный редактор журнала "Город 812", специально для "ДП"

Выделите фрагмент с текстом ошибки и нажмите Ctrl+Enter