В 21 она в слезах уходила из спорта, а сейчас удивляет весь Кубок мира. Запомните эту биатлонистку

Вы же помните, как в Рупольдинге Анна Сола заставила белорусских болельщиков вспомнить, каково это — гордо радоваться биатлонным успехам и оставлять за спиной таких топов, как Фиалкова, Ройзеланд и Виттоцци? Этой белоруске всего 23. Но она уже успела стать чемпионкой мира среди юниоров, в отчаянии сказать биатлону «прощай», вернуться в спорт после уговоров тренеров и самого министра, окунуться в невероятную историю любви и удивить элиту Кубка мира. Кто же такая Анна Сола — узнавала журналист TUT.BY Виктория Ковальчук.

SPORT.TUT.BY продолжает цикл историй, где известные люди из мира спорта откровенно от первого лица рассказывают о личных вызовах, победах и провалах.

Рупольдинг, цветы, из принцессы в Золушку

— После четвертого места в спринте Рупольдинга я наконец испытала радость и облегчение. Вся работа, которую проделывает огромная команда — от спортсменов до сервисменов, — себя оправдала.

Не было ощущения «я такая молодец, я сделала это!». Просто подумала: «Можно выдохнуть, значит, все трудились не зря».

В той гонке я стартовала под номером 76. Помню, очень боялась промазать на лежке. Когда схватываешь на первой же стрельбе штрафные круги, дальше уже никуда не хочется бежать. Мышцы закисляются, ты выматываешься и испытываешь такое отчаяние, что хочется просто снять лыжи и остановиться.

Поэтому перед лежкой в спринте настраивала себя: «Аня, нужно справиться со стрельбой!». И я сделала это. Подъезжая к стойке, уже чувствовала бешеную усталость. Не знала, на какой позиции иду и, естественно, ни о каких медальных шансах даже речи не шло. Прикидывала: если отстреляюсь чисто, смогу бороться за двадцатку.

Отработала на автомате без промахов, выехала со стрельбища — и вижу нашего массажиста, который что-то громко кричит. Я и подумать не могла, что так близка к подиуму. А потом услышала на подъеме, как русские тренеры подсказывают: «Давай, ты четвертая!». Я в шоке: «Кто? Я? Какая четвертая?» (смеется).

Поняла, что должна выкладываться по максимуму. Знала, что хорошо готова функционально. Старалась работать грамотно, проезжать по самому маленькому радиусу, чтобы не потерять даже миллисекунды. Но все равно не питала иллюзий, думая, что проиграю ногами на последнем круге. Прикидывала: «Хорошо, если буду в «пятнашке».

На финише просто рухнула на снег и даже не посмотрела на экран, чтобы узнать, на каком промежуточном месте нахожусь. Потом ко мне начали подходить организаторы, на непонятном языке говорить, куда пройти, что надеть, где раздать интервью. А я недоумевала: «Еще ведь не все финишировали. Меня точно отодвинут с четвертой позиции!».

Это в «индивидуалке» могут выстрелить темные лошадки, но у нас же спринт! Поэтому до последнего не могла поверить и все время переспрашивала: «Мне еще нужно идти на цветочную церемонию или уже всё?» (смеется).

После награждения пришло очень много сообщений. Я до сих пор на все не ответила — отписала только самым близким. Уже на заминке решила набрать друзьям, чтобы поблагодарить. Подруга сняла трубку, а я слышу — она вся в слезах! Я испугалась:

— Что случилось?

— Анютка! Ты такая молодец, ты через столько всего прошла и заслужила это место…

В общем, я так и осталась на велике — крутить педали и плакать вместе с ней (улыбается).

В тот вечер главный тренер сборной Юрий Юрич Альберс нашел очень правильные слова. Он подошел со строгим выражением лица и сказал: «После заминки зайди ко мне».

Юрий Юрич не стал предаваться эйфории и поздравлять, как все окружающие, а очень тонко прочувствовал, что мне надо было сказать в тот момент:

— Сейчас в твоей жизни объявится куча друзей, которые давно о тебе не вспоминали. Все будут хотеть с тобой общаться. Но не распыляйся. Сегодня еще порадуйся, а завтра утром … тоже еще можешь немного порадоваться. Но к вечеру ты уже должна обратно превратиться из принцессы в Золушку.

Отчаяние, уход из биатлона, Олимпиада в маршрутке

— Иногда мне кажется, что спортсмены почти 365 дней в году как Золушки. Болельщики видят нас только на гонках или улыбающихся в инстаграме. Обычно такие счастливые фото на фоне красивого пейзажа мы делаем в первый день сборов, когда все в хорошем настроении и еще полны сил. Позже уже никто не показывает в соцсетях, как мы устаем, злимся, терпим, живем на чемоданах, по полгода не бываем дома и иногда хотим все бросить.

Тренировок, когда можно прогуляться классикой и полюбоваться видами, — пять процентов от общего количества. А остальное в графике спортсмена — это изматывающий нервный рабочий режим. Каждое утро мы встаем на зарядку, обдумываем тренировочный план, следим, как организм реагирует на нагрузки. Внутренняя работа никогда не прекращается. Свободного времени почти нет.

Иногда я оглядываюсь на свой путь и думаю: «Ради чего все это?». И только результаты дают веру в то, что все не зря.

У меня был период, когда я вообще не видела просвета, не находила мотивации и даже уходила из биатлона.

В олимпийский сезон 2017/2018 не получалось ничего. Я не могла нормально стрелять, бежать и даже выезжать на морально-волевых. Ладно бы, не удалась одна гонка или один этап. Но это было полное отчаяние, потому что я не могла продержаться и ста метров за впереди идущим спортсменом.

Помню, сидела в Раубичах и думала: «А толку убиваться, делая по две тренировки в день, терпеть боль и коллекционировать травмы, если все валится из рук?». На тот момент моя зарплата была очень маленькой. Это еще больше угнетало.

В январе, за месяц до Олимпиады в Корее, я сказала тренерам: «Хватит, я ухожу, нет больше сил». И уехала из Раубичей. Мне нужен был физический и эмоциональный отдых. Помню, сидела у себя в комнате в полной растерянности, не зная, чем заняться дальше. У меня не было плана Б, как у Даши Юркевич с маникюром (бывшая биатлонистка стала мастером по маникюру. — Прим.TUT.BY). Рассуждала: «Мне 21 год. И что я умею, кроме биатлона?». Но ответа не находила.

Где-то через неделю-две после отъезда домой мне позвонил Адриан Алексеевич Цыбульский (председатель Белорусской федерации биатлона. — Прим. TUT.BY), попытался меня переубедить: «Аня, может, не стоит спешить?». Но я сопротивлялась, объясняла ему, что нахожусь в яме, каждый день терплю «на зубах» и не развиваюсь.

Тогда Адриан Алексеевич предложил альтернативу. Сказал, что в Новополоцке как раз создается экспериментальная группа и я могу тренировать детей, чтобы отрабатывать зарплату, которая мне начислялась. Я согласилась, потому что это было мое родное училище олимпийского резерва, место, с которым связано много теплых воспоминаний.

Это сейчас понимаю, что руководство федерации очень грамотно поступило, таким образом плавно вернув меня к тренировкам. А тогда я просто думала: хорошо, сменю обстановку, вернусь на время в «семью».

Мне выдали общежитие, познакомили с детьми — учениками восьмого класса, которым я должна была давать советы, исправлять технику и корректировать упражнения. И это оказалось так интересно! Постепенно я начала снова втягиваться в тренировочный процесс, сама выходила на лыжню. Со стороны исправляла ошибки детей и параллельно анализировала свои. Может быть, они научили меня даже большему, чем я их.

Это была как параллельная реальность. Где-то шли Кубок мира, Олимпиада, а я работала тренером в Новополоцке. Помню, ехала в маршрутке и смотрела по телефону олимпийскую эстафету. Так переживала за девчонок, вслух на эмоциях выдавала: «Молодец, вперед!». Поднимаю глаза, а все пассажиры смотрят на меня, не понимая, что происходит (смеется).

Девчонки в тот день очень порадовали и в некотором смысле мотивировали меня вернуться в биатлон.

Глядя на их успех, я ни в коем случае не думала: «Вот они попали в состав, а я нет». Я четко понимала, что в этой четверке все, кто заслужил свое место и доказал, что достоин стоять на пьедестале. А мне надо работать, чтобы становиться лучше.

Поддержка министра, возвращение, сбор во Франции

— В тот период меня очень подбадривали дети, которых я тренировала. Они говорили: «Анька, ты сильная, ты сможешь вернуться». Но особенную поддержку оказала федерация. Всеми своими действиями они показывали, что я нужна белорусскому биатлону.

Когда проводились Кубки федерации, я общалась со многими тренерами и все говорили, что ждут моего возвращения. Особенно запомнился разговор с министром спорта Сергеем Ковальчуком. Он подошел во время проверки в училище олимпийского резерва и спросил: «Обещаешь мне показать еще результат на Кубке мира?». Я улыбнулась, сказала, что обещаю, а сама подумала: «Теперь надо будет выполнять!».

Через несколько месяцев на аттестации мы снова встретились с ним в Минске. Сергей Михайлович отозвал меня в сторонку и сказал: «Ну что, Аня, будем точно стрелять?». Было очень приятно, что министр не только запомнил мое имя, но и наш разговор. Почувствовала, что он следит за мной, хотя сколько в Беларуси других спортсменов!

Я решила, что останусь еще минимум на два года, а там будет видно. Пообещала себе, что буду пахать, терпеть, плакать, но отдам все, чтобы по окончании карьеры не винить себя, что где-то недоработала или недотерпела.

Федерация пыталась плавно вернуть меня в общую группу, разбудить желание снова с удовольствием заниматься биатлоном. В апреле 2018-го меня отправили на недельный сбор во Францию к тренеру по стрельбе.

Работа с ним оказалась настолько полезной и эффективной, что я попросила разрешения остаться там еще на месяц уже за свой счет. Да, это стоило очень дорого, но я понимала, что реально прогрессирую: у меня улучшились скорость и точность стрельбы.

Там я увидела, как по-другому может строиться тренировочный процесс, как здорово и спокойно можно чувствовать себя эмоционально. Мы занимались в группе со спортсменами из других стран, детьми младших возрастов. Я делала очень большие объемы работы, но каждое утро просыпалась в хорошем настроении с желанием поскорее начать тренировку.

Именно тот французский тренер предложил мне сменить лыжи с Fischer на Rossignol. Я долго тестировала их, подбирала ботинки и ростовку и убедилась, что действительно лучше чувствую себя на Rossignol. Это были первые ботинки, в которых мне не надо было подкладывать ортопедические стельки и мучиться из-за нароста на пятке. Еще раз убедилась, что все встречи и события случаются вовремя.

Плюс благодаря тренеру-французу я попала в топовую группу из 12 биатлонистов, у которых первоочередное право на лучшие оттестированные пары от компании Rossignol. В этой группе состоят Доротея Вирер, Мартен Фуркад… И тут после ухода из спорта Мари Дорен-Абер как раз освободилась одна позиция для девушки-спортсменки.

Французский тренер предложил мою кандидатуру, показал представителям компании видео моих тренировок на стрельбище и лыжне, убедил, что я перспективная. И в итоге мне посчастливилось занять это место.

Федерация, самоподготовка, игрок основы

— На первый летний командный сбор сезона 2018/2019 не приехали Надя Скардино и Даша Домрачева. Все понимали, что они скоро объявят о завершении карьеры, а нам надо продолжать работать.

В то межсезонье я прочувствовала, как о каждом из нас заботится федерация биатлона. Этого я никогда не забуду.

А еще я очень выросла как биатлонистка. Из Анны Солы, которую постоянно берегли, превратилась в игрока основной обоймы. Поняла, что в команде на меня рассчитывают.

Плюс получила много опыта для самостоятельной работы и убедилась, что каждый грамотный спортсмен — сам себе лучший тренер. У нас такой менталитет, что биатлонист скорее переработает, чем недоработает. Поверьте, мы хотим результата, как никто. И делаем для этого все возможное. А излишний тренерский контроль и недоверие иногда даже обижают.

Любовь и две тысячи километров ради первой встречи

— Некоторые говорят, что в этом году у меня словно появились крылья за спиной. И это правда (улыбается). Я встретила любовь и поняла, как важно, когда в жизни есть человек, который поддерживает тебя от чистого сердца.

Он тоже спортсмен. Мы познакомились в интернете, но с первых дней возникло ощущение, как будто знаем друг друга 20 лет. Ребята в команде даже шутят: «Вы на связи 24 с половиной часа в сутки» (смеется).

Впервые мы увиделись только под Новый год. Он понимал, что в течение сезона я не появлюсь в Беларуси, поэтому сам решил приехать на праздники в Италию, где проходил наш сбор. Я до последнего думала, что он может отказаться от этой затеи. Но, когда человек один проехал за рулем без остановки две тысячи километров ради встречи со мной, поверила в серьезность его намерений.

Он каждый день мотивирует меня, помогает советами и как спортсмен тонко чувствует, когда и что лучше сказать. Рядом с ним я чувствую себя счастливым человеком. И наконец верю в любовь.

Использование материала в полном объеме запрещено без письменного разрешения редакции TUT.BY. За разрешением обращайтесь на nn@tutby.com