Финал лотереи. Какой шанс получила Украина

Мое поколение росло с ощущением неизбежного будущего. А шесть лет назад ко мне домой пришло прошлое

Шесть лет — это не так уж мало. Те, кому в четырнадцатом было 12, в этом году пойдут голосовать. Тем, кому было тридцать — теперь 36. Как мне.

Две тысячи дней — это достаточный период, чтобы устать. Особенно когда реальность вокруг напоминает полосу препятствий. Но если я что-то и научился ценить за это время, так это веселую злость, — пишет Павел Казарин для Крым.Реалии.

Она появилась в феврале 2014-го. В тот момент, когда моя «провинция у моря» стала новым Сараево, Гляйвицем и Судетами. У меня были свои планы на мой город — и мне не понравилось, когда их перечеркнули. В тот момент вся эта история стала личной — и за шесть лет так и не перестала ею быть.

У меня хорошая память. Она хорошо сохранила эмоции весны того года. Мне не хочется их вновь испытать — в конце концов, ощущение бессилия вряд ли способно в себя влюбить. В тот год многое из того, во что я верил, обанкротилось. И наоборот.

Мое поколение росло с ощущением неизбежного будущего. А шесть лет назад ко мне домой пришло прошлое. Когда-то мы считали, что время лечит, но оказалось, что это всего лишь фигура речи. У некоторых стран прошлое напоминает черную дыру — из нее не может вырваться ничто — включая будущее.

Читайте также:

Павел Казарин
Правила Антимайдана

Но обижаться на эти события было бы нечестно. Именно они подарили Украине шанс. Вырвали из анабиоза, ударили током, включили инстинкт самосохранения. Мы часто говорим, что ничего не меняется — но это проблема нашей оптики.

А еще я часто думаю о том, что моей стране повезло с прошлым. Именно потому, что ей с прошлым не повезло. В украинском «вчера» нет ни одного периода, который бы тянул на звание «золотого века». Прошлое столетие напоминает мясорубку, а все, что было до него — слишком отдалено от нас, чтобы служить примером для подражания. Хмельницкий для нас виртуальный и в вакууме. Примерно настолько, насколько и князь Владимир. У нас нет картинки идеального минувшего, в которое захотелось бы сбежать. А потому сбежать мы можем только в будущее.

Собственно, именно его мы и пытаемся нащупывать. 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Спорим о символах, ругаемся об этике, пытаемся найти идеальное сочетание между либеральным и национальным. У нас много нерешенных уравнений — и мы продолжаем искать золотое сечение во взаимоисключающем. Права человека и безопасность, свобода слова и оборона, социальная гармония и истина.

Наши соседи пытаются отыскать в прошлом свой Грааль величия. А у нас его там никогда не было — и оттого мы на ощупь пытаемся пробираться вперед. Пусть не все — но подобные задачи никогда не были уделом всех. Всегда было так, что кто-то решал уравнение, а кто-то затем с этим решением соглашался. Большинством быть некомфортно, потому что в хоре не слышны голоса.

Моему поколению выпал шанс, которого не было у других. Максимум, что было им дано — это судьба диссидента. Когда ты не столько пытаешься менять систему, сколько не позволяешь ей менять тебя самого. А мы живем внутри исторического процесса, в котором каждый год идет за пять. Все наше пространство быта — это декорации для учебника. Который пишется на наших глазах.

Наша свобода ничего нам не обещает. Эта лотерея отнюдь не беспроигрышная — и финал этой истории вовсе не предрешен. Наша свобода всего лишь дает нам шанс. Проиграть. Победить. Облажаться. Не облажаться. Этого шанса не было у тех, кто был до нас. И только от нас зависит — будет ли он у тех, кто придет после.

Украину придумали украинцы. И она существует, пока они продолжают в нее верить. Если перестанут — на этих землях появится что-то еще. А право определять будущее людей, живущих здесь, перейдет к тем, кто живет не здесь.

Мне выпало жить в эпоху, которую станут преподавать в школах. Быть очевидцем событий, которые станут задавать на контрольных. Жить рядом с людьми, которым нужно соответствовать. Все это появилось после событий четырнадцатого. У судьбы довольно причудливый обменный курс.

Но веселая злость никуда не делась. В четырнадцатом я узнал, как выглядит поражение — и мне не понравилось. А потому у меня нет ни единой причины, чтобы допускать это в будущем.

Никакого бизнеса — только личное.

Печатается с разрешения Радио Свобода/Радио Свободная Европа, 2101 Коннектикут авеню, Вашингтон 20 036, США

Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Мнения НВ