«Генпрокуратура просто не передаст дело в суд»

Адвокат Крестины Хачатурян — о возможном прекращении преследования сестер

Генеральная прокуратура обязала Следственный комитет переквалифицировать обвинение сестрам Хачатурян: сейчас Крестину, Ангелину и Марию Хачатурян обвиняют в убийстве отца группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 105 УК РФ). Им грозит от 8 до 20 лет лишения свободы. Прокуратура утверждает: действия девушек, которые находились в длительной психотравмирующей ситуации, подходят под необходимую оборону (ст. 37 УК). Фактически это означает прекращение уголовного преследования девушек.

Следствие, однако, намерено обжаловать решение прокуратуры и проведет дополнительную психолого-психиатрическую экспертизу девушек. При этом защитник погибшего Хачатуряна Ольга Халикова считает, что мотивом убийства отца могло стать «хищение денежных средств». Корреспондентка «Новой» узнала у Алексея Липцера, адвоката старшей сестры Крестины, что означает конфликт СК с Генпрокуратурой и стоит ли ждать скорейшего прекращения уголовного дела.

— В конце декабря стало известно, что Генпрокуратура отказалась утвердить обвинительное заключение по делу сестер Хачатурян. Сейчас она потребовала от СК переквалифицировать обвинение.

— Не так. 12 декабря было вынесено постановление заместителя генерального прокурора [Виктора] Гриня: он указал, что квалификация действий девушек по части 2 статьи 105 УК неверна. Что в действиях девушек усматривается необходимая оборона. Он вернул дело обратно на дополнительное расследование и исправление допущенных нарушений. Исходя из этого постановления, у Следственного комитета не было других вариантов, кроме как прекратить уголовное преследование.

Потому что действие в состоянии необходимой обороны — основание для прекращения уголовного преследования.

Следователи обжаловали это постановление [бывшему] генеральному прокурору [Юрию] Чайке. 27 декабря Чайка отказал им в удовлетворении жалобы и внес свои требования о назначении дополнительной психолого-психиатрической экспертизы и проверке доводов потерпевшей стороны о мотивах действий девушек. При этом, не отменяя предыдущего постановления, он отказал в жалобе следователей.

13 января дело пришло в Следственный комитет, они возобновили следствие. На этой неделе они нас вызвали, ознакомили с этими постановлениями и назначили проведение дополнительной экспертизы.

— Зачем нужна дополнительная экспертиза, если предыдущая уже установила невменяемость младшей из сестер — Марии — и ограниченную вменяемость старших девушек?

— Потерпевшие [родственники Михаила Хачатуряна] же утверждают все это время, что на самом деле мотивом [убийства отца] были не преступления отца в отношении девушек, а то, что якобы они растратили 12 тысяч рублей и из-за этого решили его убить. Видимо, решили дополнительно проверить эту версию, чтобы исключить ее из дальнейших претензий со стороны потерпевших.

Родственники говорили об этом уже давно, следствие проводило предварительное расследование и уже выносило постановление об отказе в удовлетворении их ходатайств. Это версия уже проверялась и была признана нерабочей.

Постановление о проведении экспертизы звучит следующим образом: они решили предоставить переписки девушек экспертам — психологам, психиатрам — с вопросом, могла ли эта ситуация повлиять на вынесение окончательного решения в заключении экспертов. Если сейчас эксперты скажут: «Нет, не могло. Мы уже провели полное обследование и вынесли заключение — на вывод это влиять не могло», то для нас это дополнительный довод о том, что девушки страдали со стороны отца.

— О чем была переписка?

— О том, что девушки потратили сверх лимита с банковской карты, на которых у них были деньги для обычных трат. Отец им запретил тратить с этой карты деньги и сказал, чтобы они выживали, грубо говоря, на тех продуктах, что есть дома.

Девушки потратили 12 тысяч рублей с этой карты. Из-за того, что он возвращался [из клиники] домой, они боялись, что он проверит баланс счета и накажет их за это.

Они стали у друзей спрашивать занять им денег ненадолго, чтобы показать ему, что на счету есть деньги.

Примечательно, что девушки успели собрать эти деньги и показали ему баланс счета. У него претензий к ним не было.

— Поэтому мотивом это быть не может?

— Конечно.

— Формулировка «Генпрокуратура обязала переквалифицировать обвинение» значит, что у СК нет других вариантов?

— По-хорошему, нет. Если они будут продолжать настаивать на этой же статье [105 УК] и опять будут сдавать дело для утверждения обвинительного заключения в том виде, в котором есть, Генеральная прокуратура просто не утвердит его и не передаст дело в суд.

Это будет значить, что им обратно вернут дело со словами: «Мы же вам сказали, что квалификация неправильная».

— Нынешнее решение прокуратуры никак не связано со сменой руководства?

— Нет. Как раз наоборот: ситуация с назначением на должность генерального прокурора бывшего заместителя председателя СК [Игоря Краснова] нас немного напрягает. Он вышел из ведомства, которое непосредственно вменяло девушкам обвинение, по которому они и преследуются.

— Следственный комитет неоднократно устанавливал факт насилия — как физического, так и сексуального — со стороны Хачатуряна в отношении своих дочерей. При этом квалификация действия не изменилась. Это не противоречие?

— По нашему мнению, противоречие, потому что экспертизой было установлено, что девушкам в результате всех преступлений отца был причинен тяжкий вред здоровью. Для нас это очевидно. Нельзя утверждать, что они совершили преступление группой лиц — они оборонялись от тех преступлений, которые [Хачатурян] совершал.

Согласно заключению психолого-психиатрической экспертизы, [девушки] реально сознавали угрозу своей жизни и здоровью в будущем. О каком убийстве группой лиц тут идет речь?

Постановление пленума Верховного суда о необходимой обороне об этом и говорит: необходимая оборона имеет длящийся характер. Это как раз тот случай, который есть [в деле сестер]. Генпрокуратура в своем постановлении это все и отразила — она также сослалась на психолого-психиатрические экспертизы, на установление тяжкого вреда здоровью, на постановление пленума. И вывод, что квалификация неправильная.

— Противоречие в позициях СК и прокуратуры — это частое явление?

— Нет, нечастое. Это редкое событие. Но такое бывает: Генпрокуратура не обязана соглашаться с тем, что говорит Следственный комитет.

— Какие дальнейшие действия защиты сестер?

— Мы пока рассмотрим, что будет с назначенной экспертизой. Будем думать, каким образом нам просить СК исполнить постановление прокуратуры. Будет требовать, чтобы он его исполнял.

— Можно ожидать, что уголовное преследование Крестины, Ангелины и Марии будет в ближайшее время прекращено?

— Честно говоря, я не уверен в этом. Следственный комитет так просто не согласится с этим. Но сложно загадывать. Нужно смотреть, как он отреагирует дальше.

— История с тем, что родственники погибшего Хачатуряна обвиняли вас, адвокатов сестер, в том, что вы их сподвигли к убийству, ничем не кончилась?

— Конечно, сразу же. Хорошо, что они одумались и не стали это развивать. Иначе это был бы цирк абсолютный.

— Следствие не стало требовать продления меры пресечения девушкам в конце декабря. Получается, они на свободе?

— Нет, у них сохраняется запрет определенных действий. Отменился только запрет выходить из жилого помещения в ночное время — только его надо было продлевать судом, поскольку это ограничение свободы. Все остальные [запреты] действовали все это время и будут действовать, пока их не отменят. (Девушкам запрещено, например, видеться друг с другом и с другими свидетелями по делу — прим. ред.).