Как китайцы украли идею башкирских конструкторов

В условиях расцвета промышленного шпионажа, присваивания чужих разработок в Башкирии становятся ключевыми инженеры-конструкторы. За ними идет настоящая охота. Они не регистрируют свои авторские разработки, потому что обеспечение патентного права в стране — ущербный и дорогостоящий процесс. Ситуация с утечкой мозгов в Башкирии такова, что на несколько предприятий приходится один консультант-Кулибин. Потому что на дворе санкции, и аналоги импортных станков приходится создавать, образно говоря, на коленке. В результате сейчас в ряде отраслей республики сложился «интеллектуальный колхоз». Об этом наш разговор с инженером-механиком Туймазинского трубного завода Иреком Габидуллиным.

Ирек Сагитович — родом из Лениногорска (Татария), после окончания МГУ работал конструктором в Москве. Затем вернулся на малую родину, откуда в 2019 году перебрался в Туймазы (Башкирия). В настоящее время консультирует разработки оборудования российских предприятий по производству труб и металлопрофилей в Липецке, Магнитогорске, Каменске-Уральском, а также в городах Татарии и Башкирии.

— В сфере производства труб в стране сейчас осталось восемь — девять предприятий, работающих в промышленных объемах. В ней — негласный этикет: посещать с визитами предприятия конкурентов, — рассказывает Ирек Габидуллин. — Бизнесмены приглядываются к специалистам и оценивают способы снижения себестоимости продукции и, конечно же, срисовывают наработки. За рубежом к новым станкам не подпускают.

— Что за бесшабашная открытость?

Конструкторских кадров, например, в Башкирии, опыта в модернизации оборудования не хватает. И вариться в собственном соку предприятия не могут себе позволить. Поэтому все черпают из общего интеллектуального котла. Это ни хорошо и ни плохо. Так мы выживаем.

В основе трубопроизводства — набор валиков, формующих трубу. Станина, двигатель и редуктор не первостепенны. А вот валковый инструмент создается из жесткой стали, требует специального закаливания, чтобы была малоизнашиваемость, определенного контура, а значит, скрупулезных математических расчётов. Так вот, как-то на предприятие, которое я консультировал, приехали представители китайской фирмы. Один из них наклонился над новым валковым инструментом в течение 20-30 секунд. Делегация ушла. Никто ничего не фотографировал. Через месяц аналогичные валки были воспроизведены и клонированы этой фирмой по всему Китаю. Это мы установили в нашем сообществе конструкторов. Доказать, что так банально уволокли мою идею невозможно. Китайцы — гении промшпионажа, нам бы поучиться у них, но опять же нужны узкоспециализированные конструкторы, которые смогут воспроизвести чужое. Таких мало.

— А как же патентное право?

— Оно в стране не работает. Потому что наработки любого Кулибина каким-то образом появляются в интернете. На оплату патента одного из моих валковых инструментов надо 80-90 тысяч рублей. Командировки, сопутствующие расходы в сумме могут равняться стоимости самих валков — 500-800 тысяч рублей. А про оформление документов даже думать не хочется. Я не припомню, чтобы кто-то в трубопрокатной сфере покупал право использования патента. Систему надо менять в сторону удешевления, субсидирования.

Трубопрокатные производства в России входят сейчас в сферу многофункциональных станков с числовым программным управлением. Это способ не просто сохранить наши заводы, но и сделать рывок вперед. Так, в Лениногорске я два года назад разработал лазерный резательный станок с ЧПУ. Процесс стал максимально точным, почти без брака, высокоскоростным. Экономичность — отдельный вопрос. Сейчас работаю над проволочным станком. Вместо транспортировки и сдачи в металлолом стружки по девять тысяч рублей за тонну мы будем продавать тонну проволоки за 59 тысяч рублей. В Туймазах я автоматизировал заточный станок, импортный аналог которого стоит 50 тысяч долларов. Предприятию он обошёлся в пределах миллиона рублей. Чтобы не заминалась труба, усовершенствовал отрезной механизм, уложился в 300 тысяч рублей. Немцы предложили нам купить его за 120 тысяч евро.

Достаточно пяти-шести таких новаций на каждом заводе, и — производители труб в стране сделают рывок. Вырастут объемы производства у металлургов.

Не так давно перестал работать Нефтекамский трубный завод, но ведут модернизацию Стерлитамакский и Туймазинский заводы. Нужны лишь лизинговые субсидии от государства и процесс автоматизации ускорится.